Домой
|
Самиздат
|
Индекс
|
Вперед
|
Назад
|
|
|
||||
|
|
Когда лежишь ночью без сна, закинув руку за голову или закрыв ею лицо, и никакие таблетки не помогают - странные обрывки мыслей, цитат и образов встают перед глазами. Не мысли, не цитаты, не образы - именно мыслишки, цитатки и образины. Яркие, цветные, пестрые, между собой не связанные совершенно. Иногда - смешные, иногда не очень. Иногда, в самый неподходящий момент, когда, по замыслу безумного режиссера, положено всхлипнуть - я ржу в голос. Диковато звучит смех в сонной тишине ночного дома. Сознание-подсознание играет? С намеками и без оных? Не знаю, не уверен. Так хаос потока, бурлящие ручейки, катая голыши, сливаются в речку. Вдобавок временами какие-то звуки в голове рождаются. Кто-то хихикает, бурчит, пищит, бывает даже - мяукает или лает. Нет, не громко, а так только - взлаивает. Иногда я кручу головой в темноте, таращусь и прислушиваюсь - неужто никто, кроме меня, этих звуков, рожденных Ночью, не слышит? Как будто - нет... Иногда рождаются диалоги. Странные такие, никогда бы бумаге не доверил. Когда совсем невмочь, встаю и, натыкаясь на стены и мебель, в ватной тишине начинаю накручивать километры по квартире. Воспоминания приходят, за прошедшие десятилетия их поднакопилось основательно. Останавливаешься и представляешь, как это выглядит со стороны - зрителю ничего не понятно, а главный герой, путаясь в халате, внезапно начинает скрипеть зубами, морщится, неслышно, стараясь не разбудить домочадцев, аккуратно колотит себя по голове кулаком - "ах, дурак, дурррак..." или даже - "подлец, пропащая душа!.." И тут же, безо всякого перехода - "гы-гы-гы!" И мимика в темноте достигает накала невидимой лампочки свечей в двести. Кто-то сказал хорошо - посмотрите на экран телевизора, где танцуют и поют, но выключен звук. Через десять секунд вы получаете цельный образ сумасшедшего дома. У меня есть одна знакомая, девочка лет на двадцать меня младше. У
неё такая же проблема, с двух лет она спит в сутки не больше полутора
часов. Не знаю, как это возможно физически - я сплю часа три-четыре,
и то чувствую, что не выдерживает психика. Она родом из Чили. Я знаком с ней полтора десятка лет. Общаемся мы исключительно ночами, мучимые бессонницей. Мы взаимно предельно откровенны, я бы сказал - исповедальны. Вероятно, это от того, что в личном плане нам решительно ничего не нужно друг от друга. Анат - единственный, пожалуй, человек, которому я могу сказать всё, что в тишине приходит в голову. Вообще всё. Рассказываю о людях, встречах, книгах, о переживаниях, о своей любви. О ненависти я бы ей рассказывал тоже, но - вот беда - настоящей ненависти у меня нет, особенно по ночам. Или она спит, я не знаю. Анат мне тоже всё рассказывает. О родителях своих, с которыми она не живёт уже восемь лет - у неё трудный характер, гороскопически она - Скорпион. Да с родителями жить и тяжело - папа её (имени узнать я не удосужился до сих пор) в 73-м году был в числе телохранителей покойного Альенде, вместе отстреливались в Ла-Монеде, а после он пять лет сидел в тюрьме, и там его регулярно били. Он немного поврежден в рассудке. Здесь папа живёт на государственное пособие по инвалидности и недоволен этим - отчего эта страна должна расплачиваться за то, что сделал ему Пиночет. Он кричит по ночам, и всегда будил дочь в самое неподходящее время - как раз посреди её недолгого, полуторачасового суточного сна. Она рассказывает мне о родине - о миндальных деревьях (никогда не видел) и парках с аккуратно подстриженными по-английски газонами, о ветре, дующим со снежных вершин Анд над весенним Сантьяго, о школе, о своей первой любви. О испанской поэзии. О ламах в Кордильерах. О высокогорном Титикака и могилах инков. О том, как в четырнадцать лет попробовала наркотики, но вовремя слезла. О том, как в шестнадцать лет её изнасиловали, и отец её нашёл того парня сам - и полиция подоспела вовремя, потому что он как раз вешал его на балконе собственного дома, связав предварительно руки мертвым, тройным узлом, - так, как его самого связывали контрразведчики в подземной тюрьме перед тем, как пытать. О работе. О сослуживцах. О новых гастролях театра из Парижа. О месячных и прокладках. О том, что любовники, которых она приводит к себе домой, на съёмную квартиру, ей не помогают уснуть, а только мешают - ведь она пускает их в свою постель для того, чтобы потом, усталой после оргазма, поспать хотя бы на час больше, чем обычно. Но оргазм не помогает. Ничего не помогает. О том, что вино не действует, сигареты рождают бессонницу вновь и вновь. Я тоже рассказываю ей всё. О первой жене и о второй. О детстве в
городе на Неве. О том, как влюбился в десятом классе в девочку Любу
- до судорог. О службе в армии. О том, как меня допрашивали гебисты,
как меня от страха предал мой единственный друг, как он валялся в
ногах у офицеров, и как я это видел, потому что мне специально приоткрыли
дверь в ту комнату. Она слушает очень внимательно и иногда внезапно дает советы - точные и легкие. Иногда она ругается по-испански. Я никогда её не видел. |
Домой
|
Самиздат
|
Индекс
|
Вперед
|
Назад
|
|
|
||||