| Help Jewniverse Yiddish Shtetl | Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал
| |
| Самая популярная новость | | Сегодня новостей пока не было. | |
 Опрос | |
| |
| Поиск на сайте Русский стол | | |
| Обмен баннерами |
| |
| Еврейская музыка и песни на идиш |  | |
 | |
|
Э. Бормашенко. Поговорим о том, что есть Отправлено от Надежда - Tuesday, May 14 @ 11:06:38 MSD
|
 Уважаемый Дан Михаэль!
Я с неподдельным интересом слежу за Вашими публикациями в журнале Евгения Берковича, они всегда интересны, написаны отменным слогом, и к Вашей чести в полемике Вы не опускаетесь до склочничества, без коего не обходится ни одно уважающее себя еврейское издание. Политические Ваши пристрастия, как бы, не довлеют над текстом, но они достаточно прозрачны для того, чтобы поместить Вас в ячейку с наклейкою «левый», и потому Ваши правые оппоненты обрушивают на Вас потоки своих избыточно темпераментных обличений, а Вы им с великолепным хладнокровием отвечаете по существу.
Я попытаюсь, тоже не тая своих политических симпатий, вступить в спор, придерживаясь разговора «по существу». Из Ваших публикаций видно что Вы с выраженной симпатией относитесь к борьбе за социальную справедливость и против эксплуататорских поползновений власть имущих. Я, в общем, тоже к буржуазии отношусь прохладно. Смущает меня лишь то, что главные безобразия последних двух столетий свершались под знаменами борьбы за социальную справедливость.
Новая история, начавшись Великой Французской революцией, никак не хочет кончаться. «Кровавый тиран» Людовик, гильотинированный по распоряжению Конвента, был, может быть, и малосимпатичным, толстым лодырем, но за свою жизнь он подписал считанное число смертных приговоров, и в Бастилии томилась аж дюжина заключенных. Тот же революционный народ, ведомый совестливым и необычайно чувствительным борцом за социальную справедливость Робеспьером, казнил десятки тысяч ни в чем не повинных людей и так густо набил тюрьмы, что даже вспоминать о королевской Бастилии как то в этой связи и не удобно.
Профессиональные борцы за народное счастье - народовольцы умучили в схватке с кровавым тираном Александром Вторым десятки мужиков и баб, попавшихся под горячую руку при покушениях, убили таки «тирана», сорвав конституционный процесс в России, и круто повернули колесо мировой истории, не дав России пойти по человеческому либеральному пути. Ну, о ленинской банде и говорить не приходится. Эти народолюбцы уж так полюбили русский народ, и так повоевали за социальную справедливость, что Россия до сих пор не может встать на свои ножки. О мелочах вроде китайского, камбоджийского, корейского, кубинского экспериментов можно уже и не вспоминать.
И после всего этого левая идея осталась недискредитированной. Сегодня ведь в приличном обществе никто о себе не скажет: я фашист, но можно быть принятым во вполне благородных собраниях, рекомендуясь социалистом. Львиная доля полемики (к сожалению, раздраженной) вокруг Ваших статей связана с тем или иным обыгрыванием имени Гитлера или тех или иных аксессуаров гитлеровского режима. Пошлые споры о том, можно ли изображать Рабина или Шарона в форме СС, просто не интересны. В самом деле, заклеймить и пригвоздить оппонента проще простого, прилепив к нему ярлык, так или иначе ассоциирующийся с гитлеризмом. Никто, например, не станет цитировать Розенберга и Геббельса, не рискуя подвергнуться остракизму. Но вовсе не зазорно обсуждать идеи, укорененные в трудах классиков марксизма-ленинизма. Эрих Фромм до последних дней искренне верил в гуманизм Карла Маркса.
Вы пишете о том, что Йоси Бейлин, как бы к нему ни относиться – интересный политический мыслитель, я очень внимательно слежу за его политическим творчеством, и никаких интересных идей у него не выудил. По поводу Вашей заметки, обсуждающей непривлекательность Израиля в глазах американской еврейской общины, замечу следующее: я никак не числю себя по разряду «интересных политических мыслителей», но крестьянский здравый смысл подсказывает: Израиль стал не неинтересен, а не нужен американскому истэблишменту после падения советской империи, что более чем естественно: надобность в дубинке, занесенной над арабскими странами, в порядке стратегического соперничества с СССР пропала. В то же время вес и значимость арабских общин в США растет, образовательный ценз арабских иммигрантов и их вклад в американскую науку, как можно судить по потоку публикаций в научных журналах тоже непрерывно нарастают. В этой ситуации еврейским общинам приходится сталкиваться с тем, что Израиль из друга и стратегического союзника США превратился в заметную и все более раздражающую обузу. Оставаться при этом при своем мнении об Израиле не просто, значительно удобнее перейти на хорошо знакомые нам рельсы: «вот из-за таких, как Вы, нас не любят». Кроме того, за полста лет накопилась усталость, всякому, помогающему бедному родственнику, она знакома; не спорьте, загляните в себя поглубже, как говаривал в таких случаях Юрий Трифонов. Вот и вся бездонная политическая философия.
Ни у Йоси Бейлина, ни у Йоси Сарида кроме радикально левой позиции так хорошо мне знакомой по полному собранию сочинений Ленина, никаких новых идей в области политической философии я не обнаружил. Йосеф Бейлин, кстати говоря, доктор наук, мне бы в самом деле хотелось познакомиться с его докторской диссертацией, не подскажете ли ее тему?
****
«Неотмысленность» (простите за неуклюжий неологизм) левой идеи бросает тяжелую тень на нашу интеллектуальную жизнь. Нюрнбергский процесс, воздавший нацизму по заслугам, к сожалению, нес на себе отчетливую печать фарса. Судил-то кто? Сталин судил Гитлера! И идеям социализма было суждено терроризировать весь остальной мир еще пятьдесят лет, но вот Советская Власть пала, и вновь не произошло долгожданного очищения. Отшумел хлесткими статьями Новый Мир, похоронили, пригорюнившись Академика Сахарова, убрали памятник Дзержинскому ... и все. Тому было много причин: и глубоко философских (в России вообще любят думать, что нет ни правых, ни виноватых, из того справедливого обстоятельства, что палач невозможен без жертвы, а жертва без палача, делается странный вывод о том, что виноваты оба), и густопсовых – верхушка вовсе не собиралась расставаться ни с кормилом, ни с кормушкой. Для нас из всего этого важно вот что: социалистическая идея осталась на коне, и можно продолжать ругаться и поносить именем Гитлера, а не Сталина, Ленина или Робеспьера. Общаясь с израильской молодежью (я работаю в крупнейшем израильском Колледже), я убедился в том, что она ничего не знает ни о сталинских лагерях, ни о маоизме, ни о полпотовщине, а самое главное ей ничего не известно об идеологической подкладке всего этого кошмара. Но вам-то, Дан, она, по-видимому, хорошо знакома?
Во избежание недоразумений скажу сразу, что я вполне отдаю себе отчет в том, что связь между тем или иным священным текстом («Капиталом», «Новым Заветом» и пр.,) и деятельностью его адептов не прямая: Новый Завет не толкует об инквизиции, «Капитал» о ГУЛАГе, Заратустра об Освенциме. Но ведь нельзя же отрицать некоторой, пусть весьма опосредованной связи между идеями, вдохновлявшими большевиков и их практикой. Истинная беда израильской интеллектуальной элиты в том, что даже попытка подобного рефлективного усилия, выявляющая недочеловеческий, антигуманный аспект левого радикализма, не предпринималась.
И тогда, понятно, отчего Йоси Бейлин и Йоси Сарид глядятся интересными мыслителями. Немцы по сей день отчаянно каются в своем малосимпатичном прошлом, но никому и в голову каяться в приверженности идеям Социалистического Интернационала. А ведь даже чисто количественно последствия левого эксперимента выглядят пострашнее гитлеровских зверств. Я при этом четкого отделяю социалистов, скроенных по типу Тони Блэра, от необольшевиков вроде Сарида или Бейлина. Либерализм (весьма мною чтимый) и левый радикализм ведь не дружат. Необольшевизм в данном случае - это не клеймо, и не брань, но, к сожалению, символ и знак, адекватно описывающие суть дела. Недавно Йосеф Сарид на продолжение получаса говорил по телевизору примерно следующее (за точность передачи его мысли я ручаюсь): наши солдаты – великолепны, это правительство, отправившее их на бойню в Дженин - гнусно и отвратительно. Бедным израильтянам невдомек, что Сарид почти буквально следует ленинской демагогии: наши солдаты, наша серая скотинка – соль земли, это царское правительство, погнавшее их в мясорубку – злодеи. Затем, правда, роль царских генералов заняло либеральное правительство Керенского, но универсальная демагогия большевиков от этого ничуть не переменилась, в том-то и весь ужас, что она пригодна на все случаи жизни: война - грязное, кровавое, страшное дело, и коллаборационизм - в известном смысле позиция беспроигрышная.
Столь же беспроигрышна демагогия социальная, и в духе этой демагогии можно сочувственно писать о «Черных Пантерах», договариваясь до того, что как только в Израиле кто-то заговаривает о социальной справедливости, немедленно вспыхивает война: о том, что после этого не означает непременно вследствие этого, знают и не слишком глубокие мыслители. К сожалению, как учит нас Тора, не переведется бедняк в среде народа нашего, строжайше обязывая всячески помогать обедневшему еврею, и запрещая глядеть на его нищету свысока. Но идея безоглядной борьбы за социальную справедливость – одна из самых ядовитых идей новейшей истории, -- продолжает владеть умами, призывая сочувствовать всякому уравнительскому движению. При этом новоявленные левеллеры занимают всегдашнюю беспроигрышную позицию: они – люди совести, а все прохладно относящиеся к их демагогии -- бессовестные индивидуумы, плюющие на бедствия простого человека.
Вступая в дискуссию с леворадикальным демагогом, начинаешь разговор, заведомо находясь на лопатках. Ты что, против мира и за войну? Ты против социальной справедливости и за эксплуатацию человека человеком? Жалкий лепет оппонентов, вроде того, что в реальной жизни приходится выбирать не между лучшим и хорошим, но между злом и меньшим злом, уже не звучит. Обратите внимание на очень точную фразу профессора Воронеля, прозвучавшую в одном из номеров «Заметок по еврейской истории»: я не против мира и добрососедства с палестинцами, я всего лишь против утверждений о том, что подобное добрососедство где-либо и в сколь-нибудь заметных размерах существует. Воронель пытается столкнуть дискуссию с оси, вращающейся вокруг дихотомии «добро-зло» к дискуссии в терминах «истина-ложь». Я не скрываю своих симпатий именно к такому типу разговора, оставим должное и желаемое в покое, поговорим о том, что есть.
Я бы и рад иметь дело с исламом Ибн Рушда, но истина состоит в том, что нам противостоит ислам, приговоривший к смертной казни Салмана Рушди. Я бы и рад немедленному миру с арабским миром «без аннексий и контрибуций», но истина состоит в том, что нам противостоит сторона, вовсе не скрывающая своих намерений нас уничтожить дотла. Истина состоит, в том, что крайне правые евреи Либерман и Бени Аялон грезят о добровольном и гуманном трансфере, а самый умеренный палестинец Арафат мечтает о тотальном геноциде. Истина в том, что ни один израильский солдат никогда не получит приказа убивать женщин и детей, а палестинский террорист, воодушевленный проповедью в мечети, спит и видит, как бы прикончить побольше женщин и детей. Истина состоит в том, что первые жертвы интифады пали за несколько дней до того, как Ариэль Шарон взошел на Храмовую Гору, а интересный политический мыслитель (историк!) Йосеф Бейлин продолжает твердить о том, что мир поджег именно Шарон. Князь Талейран тонко подметил, что предательство – это всего лишь вопрос той или иной датировки событий, но, как человек, приверженный истине, я настаиваю исключительно на верной датировке, хотя, быть может, с точки зрения победы добра в вечной схватке со злом, было бы лучше, чтобы у нас здесь была свобода в выборе дат.
Я бы и рад, чтобы у нас не стало бедных, но истина в том, что реальное процветание общества достижимо, когда в нем становится побольше богатых, а не в тех случаях, когда бедные начинают угонять фургоны с молоком. Кстати о молоке: мне знаком полулегендарный диалог-притча, состоявшийся между Пиночетом и Альенде перед путчем. Альенде сказал будущему диктатору: генерал, мне бы хотелось, чтобы моя жена, Ваша жена и жена простого шахтера стояли в одной очереди за молоком. Пиночет ответил: да мне президент бы хотелось, чтобы в Чили вовсе не было очередей за молоком.
Не социальный и экологический взрывы грозят Израилю, а война с окружающими его тоталитарными и одушевленными религиозной непримиримостью режимами, холодный мир с которыми не должен никого вводить в заблуждение. Худо или хорошо правительство Шарона, мечущееся между войной с арабским универсумом (а вовсе не с палестинскими террористами, расправиться с ними было бы не так и трудно) и войной тылу с агрессивной пятой колонной, но это наше демократическое правительство. Во время предвыборной компании один из журналистов, не выдержав выплескивания очередного ушата помоев на Шарона, спросил Сарида: не считаете ли Вы, что у этого человека есть все-таки некоторые заслуги перед государством Израиль? Интересный политический мыслитель Сарид, не колеблясь, ответил (за точность цитаты я вновь ручаюсь): «на войне, как на войне».
****
Вы пишете о том, что израильтянин и дома ведет себя, как колониалист, что, разумеется, дурно. Мне очень не нравится колониализм со всеми его пакостями и мерзостями, но мой нерадужный прогноз на будущее состоит в том, что западную цивилизацию может спасти только немедленная реколонизация (я позволил себе здесь пророческий тон, ибо убежден в том, что мир находится накануне новой битвы при Пуатье, задорный ислам не таясь готовится к глобальному и, быть может, атомному реваншу). А мы поневоле оказались пристегнуты к западной цивилизации; можно сетовать на то, что евреи сражаются не за свое дело, но это не совсем так: для меня, например, свобода слова и парламентаризм дороги именно, как ценности. Колониализм отвратителен, но в том-то и состоит трагедия нашего времени, что без него не обойтись, если мы не хотим сдать без боя то, чем мы дорожим. Я говорю о трагедии в старинном значении этого слова, подразумевавашем под трагедией, конфликт, причины и корни которого неустранимы, и реколонизация (по-видимому, неосуществимая) была бы тем самым меньшим злом, когда приходится выбирать между скверным и очень скверным. Мировые религии, будучи монотеистическими, создают неизоморфные образы мира, в этом проявляется то, что Воронель называет парадоксальной природой реальности. Что же делать, принимая весь этот неутешительный набор истин? Не тешась иллюзиями и не теряя человеческого достоинства, стоять на своем, вцепившись в клочок земли, завещанный нам Вс-вышним.
Поверьте - это не худшая доля, которая может выпасть человеку.
Ариэль, 29 апреля 2002
Обсудить в форуме Политика
Примечание: Оригинал: http://rjews.net/berkovich/
|
|
| |
| Article Rating | Average Score: 0
Голосов: 0
| |
|
|
Главное меню
Опрос
