Еврейская кухня
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
Секретное оружие израильской армии - 6

Отправлено от Anonymous - Wednesday, November 10 @ 00:00:00 MSK

Military6. О шокистах, второй позиции и шлошим-зузе.


Тиронут – это, знаете ли… Это, знаете ли, курс молодого бойца.
Именно в тиронуте берут восемнадцатилетнего оболтуса и пытаются превратить его в некое подобие солдата.

В принципе, чем серьезнее тиронут, тем меньше в нем маразма. Не абсолютно – относительно. К примеру, в тиронуте тех же парашютистов подавляющую часть времени ребята пашут, как звери, а здоровый армейский идиотизм является лишь приправой. Так что ни над десантниками, ни над летчиками я, с вашего позволения, хихикать не собираюсь.

Совершенно другая ситуация создается в тиронуте джобников, то бишь тыловиков. Ничего особо серьезного им не преподают (ну там автомат, рация, противогаз…), так что всяческие ать-два составляют весьма внушительную долю курса обучения. Вдобавок, весь тиронут проходит под знаком комплекса неполноценности и под девизом «а мы чо – мы тоже крутые».


Считается, что новобранец (то есть тирон) должен быть убежден в полном отсутствии у своего начальства (в частности, у сержантов-инструкторов) каких бы то ни было человеческих качеств. Для создания соответствующего впечатления применяется целый комплекс мер.

Начнем с того, что инструкторы в учебке нормально не разговаривают. Чаще всего они либо орут, либо изъясняются угрожающим змеиным шипением, либо выплевывают отрывистые лающие команды. Соответственно, позвать солдата могут тремя базовыми способами:

1) Сотрясающий стены хриплый рев: «СОЛДАТ!» Сраженный акустическим ударом тирон подскакивает на метр и долго еще потом всхлипывает во сне.

2) Тихо и вкрадчиво: «Солда-ат…» Тирон, уже изучивший эти интонации, затравленно моргает. Негромко и участливо: «Солда-ат? У тебя проблемы со зрением? Ты не видишь, что твои ботинки не начищены? Ай-яй-яй… Будем лечить…»

3) Голосом Терминатора… или, скорее, добермана: «Сол-ДАТ! Сюда! Туда! Сейчас! Быстро!»



Темные очки тирону строжайше запрещены – для начальства же являются чуть ли не обязательной принадлежностью. Чем непрозрачнее, тем лучше: сочетание злобного шипения и неуловимого взгляда сквозь зеркальные очки весьма угнетающе действует на психику. В тиронуте сей предмет заработал прозвище «мишкафей дистанс» (мишкафаим – очки, дистанс – ну, сами понимаете, по аналогии с «держать дистанцию»).

Подобно очкам, есть и «кова дистанс» (кова – шапка). Это когда для все той же сакраментальной непроницаемости взгляда инструктор надвигает кепи или панаму настолько низко, что козырек закрывает пол-лица. Для того, чтобы хоть что-то увидеть, приходится задирать нос до небес. По идее, сие должно внушать священный трепет. На практике это зачастую (особенно когда инструктором оказывается какая-нибудь кнопка полтора метра ростом) выглядит довольно забавно.

Понятно, что все общение тирона с начальством происходит в стиле «Да, командир» – «Нет, командир». Упаси вас Бог пожелать чихнувшему сержанту здоровья – заорет «Я тебе что, приятель?!» и будет дрючить до конца курса.

Интрукторы просто из кожи вон лезут, чтобы никто из новобранцев не увидел их смеющимися, усталыми, сонными или, к примеру, курящими. Такое зрелище будет свидетельствовать об их, инструкторов, человекообразности – а солдат, не забывайте, должен видеть в них грозную, неумолимую и лишенную слабостей высшую силу. Имена инструкторов вообще хранятся в строжайшей тайне от тиронов.

Интересно наблюдать за тиронутом со стороны (как и многие другие вещи, снаружи это куда забавнее, чем изнутри…). Этакий метр-с-кепкой, задрав подбородок, злобно орет хриплым басом на двухметровую оглоблю, мучительно согнувшуюся в бесполезной попытке поймать взгляд из-под низко опущенного козырька. Оглобля по ходу выволочки на глазах уменьшается в размерах. Наконец, вопли кончаются, ошалевший тирон улетучивается. Злобный метр-с-кепкой заходит в вагончик инструкторов… и присоединяется к дружному ржанию наблюдавших за сценой коллег.



Как правило, перед началом курса инструкторы с шутками и прибаутками делят амплуа. Стандартные специализации – следующие:

«Сволочь». Ужас, летящий на крыльях ночи. Оживший кошмар новобранца. Вездесущ, всевидящ, злобен и невероятно изобретателен в наказаниях. Безошибочно находит единственный лежащий в неположенном месте окурок в радиусе километра. Или дырочку с недозволенной концентрацией пылинок во внутренностях автомата, который тирон драит уже два часа. После чего «сволочь» устраивает солдату (или всему взводу) на редкость насыщенный вечер. Как правило, вызывает у всего курса лютую ненависть.

«Идиот». Классический случай тупого начальника. Насчет этого типа, правда, существует сомнение – возможно, он по жизни такой… Потому что, во-первых, очень уж естественно у него получается, а во-вторых, не всегда этот тип присутствует. Достает всех не меньше, чем «сволочь», но не столько из вредности, сколько по дурости.

«Отец солдатам». Свет в конце тоннеля. Суров, но справедлив. Приказы осмысленные, прежде чем наказать – разбирается, и даже (ну надо же!) объясняет, за что дает по шее. Вот этого новобранцы, задрюченные двумя предыдущими типами, тихо обожают.

«Супер-трупер». Как правило, офицер, чаще всего взводный. Недосягаемый идеал. Царь и Бог. Крутизна немерянная, челюсть квадратная, решения молниеносные. Тироны смотрят снизу вверх и в глубине души мечтают когда-нибудь стать такими же. При встрече с новобранцами из соседнего взвода – спорят до хрипоты, чей взводный круче.

«Хамелеон». Это амплуа появилось в последние несколько лет. Время от времени (и совершенно непредсказуемо) превращается из одного из вышеперечисленных типов в другой, чем и сводит новобранцев с ума.

Между прочим, система работает неплохо. «Сволочь» исправно вызывает ненависть, «отец солдатам» – любовь, и никто из новобранцев не подозревает, что в следующий набор эти двое поменяются ролями.



В тиронуте солдат открывает для себя ранее неведомый пласт иврита.

Мур'аль (отравленный) – это, оказывается, еще и «военная косточка» (или «солдафон» – зависит от отношения переводчика…)

Бизон – не только всем известная крупная рогатая скотина, но и новобранец. Этимология непонятна и загадочна, разве что по ассоциации с бизайон – позорище. Получается, стало быть, что-то вроде «позорник» – что довольно точно характеризует боевые качества тирона в начале курса.

Штинкер («вонючка» на идиш) – стукач.

Фак (именно то, что вы подумали) – любая провинность.

Файтер – крутой мэн. «Вы что, решили, что вы тут все уже файтеры? Вы тут все дерьмо!»

Пантер (пантера) – соответствует, в применении к солдатам, русскому «орел». «Пантерим!» – что-то вроде генеральского «Орлы!» или суворовского «Чудо-богатыри!»

Кохав (звезда) – это уже наша местная специфика. Тот несчастный, который все делает невпопад и вечно оказывается виноватым (и, соответственно, получает по шее).

Шокист – тот, кто по жизни пребывает в шоке. Самый литературный русский эквивалент – «из-за угла мешком прибитый». Короче, придурок.

Пин шабат (субботний штифт) – ма-аленький штифт в автомате М16; за его, заразы, потерю оставляют на субботу без выхода домой.

Кроме того, тирон узнает такие страшные выражения, как КАДАР, шлошим-зуз, мацав штаим и рэд-ле-эсрим. Почему страшные? Да потому, что все они ассоциируются с наказаниями.



КАДАР – это не только бывший венгерский генсек, но и аббревиатура от кидум дерех а-раглаим, «обучение через ноги». Проще говоря, за любую провинность тирона заставляют бегать. «Видишь вон тот столб? Тридцать секунд – дотронулся до него, вернулся и встал здесь по стойке смирно! Тридцать – ПОШЕЛ!»

Сакраментальное «Тридцать – ПОШЕЛ!» как раз и звучит на иврите как шлошим-зуз. Это шлошим-зуз тирон слышит постоянно. «Недомыл пол? Тридцать секунд – взял ведро и швабру, добежал до уборной, набрал воды и вернулся ко мне! Шлошим – ЗУЗ!»

Это, кстати, был КАДАР индивидуальный. Бывает еще КАДАР взводный: «Не успели убрать казарму? Тридцать секунд – сделали пять кругов вокруг казармы и встали передо мной шеренгами по трое по стойке смирно! Шлошим – ЗУЗ!»

Довольно часто время дается заведомо нереальное, чтобы был повод погонять еще разок – на сей раз за невыполнение приказа.

Самой распространенной альтернативой шлошим-зузу служит рэд-ле-эсрим (или поль-ле-эсрим). Обе команды являются эквивалентами русского «упал-отжался»: рэд-ле-эсрим – «опустись на двадцать», поль-ле-эсрим – «упал на двадцать». Другими словами, солдат должен принять мацав штаим (вторая позиция – определение ЦАХАЛа для исходного положения при отжимании), и – вперед.

Еще одно наказание, довольно странное поначалу – сочинения. Солдату, замеченному в плохом уходе за автоматом, приказывают сдать к завтрашнему утру сочинение на четыре листа о необходимости поддержания чистоты. И так далее в том же духе. Сомневаюсь, кстати, что кто-то эти произведения читает. Иногда доходит до полного абсурда: ваш покорный слуга, провинившись в ненаписании сочинения (не помню о чем) в срок, должен был писать сочинение о пользе писания сочинений.

Одно из самых ненавистных наказаний – ПАКАЛЬ. Заключается примерно в следующем: «Ах, ты забыл носилки в казарме? Так теперь это будет твой ПАКАЛь!» Все, теперь тирон будет везде разгуливать со сложенными носилками за спиной – и на построениях, и в наряд, и в столовую. Пулемет МАГ, как правило, навьючивают на самого/самую маленького/маленькую на курсе. Девочка ростом полтора метра и весом килограммов сорок, везде таскающая дуру длиной метр с четвертью и весом около одиннадцати кило (это в дополнение к автомату) – зрелище неописуемое.



Многие наказания уже ушли в прошлое.

Приказом запрещено в качестве наказания надевать на тирона противогаз и заставлять ходить в нем дни напролет.

Нет уже бега четверками с телеграфным столбом на правом плече (не сметь перекладывать!) по пересеченной местности. (Копирайт учебки №4 – на рекость изобретательная была база в плане наказаний.)

Нет и «похорон спички», когда обнаруженную в неположенном месте горелую спичку заставляли торжественно хоронить всем взводом. В могиле размером полтора метра на полтора на полтора. В два часа ночи. А все не участвующие в данный момент в копании салютуют автоматами – на редкость утомительная для рук стойка. (Все та же легендарная в прошлом учебка №4.)



Разумеется, базовые наказания можно творчески переосмыслить…


Взвод получает боевое задание:

– Ваша казарма грязна! Это – не казарма! Это – свинарник! Десять минут – вымыли пол, вытерли пыль, выбросили мусор, заправили койки и прочесали землю вокруг казармы! Чтобы в радиусе полутора метров от стен… Ни окурка! Ни спички! Ни бумажки! И выстроились около коек по стойке «смирно»! Десять – ПОШЕЛ!

…Прошло десять минут…

– СМИРРРНА!

Явление отделенных народу.

Первым вразвалочку входит Череп (категория «сволочь», внешностью и манерами страшно похож на актера Филипенко в роли Кащея Бессмертного).

Вторым, выпятив грудь, гордо вносит себя Павлин (категория «идиот», прозвище заработано не прекращающимся ни на мгновение самолюбованием).

И, наконец, последней появляется Лапочка (категория «псевдо-сволочь»: милая девочка, пытающаяся зверствовать, но очень уж неубедительно у нее получается…)

Череп своеобычной раскорячкой проходится вдоль строя.

– Та-а-а-ак, – вкрадчиво шипит он, – Дневальный?

– Да, командир? – молодцевато рявкает старательно тянущийся добрый молодец.

– Что вам было поручено? – умрите от зависти, все кобры мира.

– Помыть, вытереть, выбросить, заправить, прочесать, командир!

– Замечательно, – Череп ухмыляется. Бескровные губы оттягиваются назад, обнажая зловещий вампирский оскал, – Тогда почему я нашел ШЕСТЬ окурков под стенами вашей казармы?

Черт его знает, где откуда он взял эти окурки – тироны ввосьмером просеивали песок вдоль стен. Впрочем, с него, заразы, станется принести окурки с собой.

– Значит, так, первый взвод, – острые белые зубы расходятся, и язык-жало стремительно облизывает тонкие губы, – Вы не выполнили приказ. Ай-яй-яй, первый взвод. Ай-яй-яй. Невыполнение приказа. Это серьезно. Весьма серьезно.

Да не тяни, блин, садист!

– За это вам причитается наказание. И вы будете наказаны. – просыпается Лапочка.

Ну-ну. Тебе бы еще, для большей убедительности, одеяние из черной кожи и плетку. Хотя, впрочем, тебе и это не поможет…

– Значит, так, первый взвод, – опять вступает Череп. – За каждый окурок вы сдадите нам по тысяче собранных окурков и по четыре листа сочинения о необходимости чистоты и вреде грязи. Всего, стало быть, шесть тысяч окурков и двадцать четыре листа сочинения. Хэ-хэ-хэ.

Ну надо же! ОНО еще и считать умеет!

И что вы себе думаете? Мы, как идиоты, три недели собирали везде, где могли, окурки...



Тема наказаний приводит нас к теме «звезд». В любом подразделении тиронута всегда есть такое чудо природы, которое очень старается, но в силу… кармы, что ли?… делает все невпопад. А уж «в лоб» от начальства себя ждать не заставит. В нашем взводе «звездой» был Арик. Тощий, неизлечимо серьезный и изумительно бестолковый. Короче, шокист божьей милостью.



Время: перед отбоем.

Декорации: казарма.

Реквизит: штаны Арика. Как известно, на любом армейском складе есть два размера – слишком маленький и слишком большой. Здесь был второй случай: в штаны Арика можно было запихать еще минимум пару дистрофиков вроде него.

– СМИРРРНА!

В казарму вдвигается Череп. Все замирают, пялясь в пространство перед собой… То есть, все, кроме Арика. Бедолага не успел застегнуть пояс до подания команды. Теперь он тянется, одновременно конвульсивно подергивая вверх свои чудо-портки.

Череп останавливается перед Ариком.

– Ты двигался после команды «смирно»? – шипит отделенный.

– Никак нет, командир! – браво рапортует Арик.

Череп слегка балдеет от такой наглости.

– Значит, я лгу? – ласково осведомляется он.

– Никак нет, командир! Вы ошибаетесь! – Арик неумолимо серьезен.

– Та-ак? – от удивления Череп не находит более осмысленной реплики.

– Я не двигался, командир! Мои штаны двигались!

Отделенный судорожно сглатывает. Издает нечленораздельный звук. Сгибается пополам и молнией вылетает из казармы. За хлопнувшей дверью раздается истерический хохот.

Через пару минут Череп появляется вновь, нахмуренный и сердитый.

– Та-ак… Штаны Арика, наружу!

– ???

– Вместе с тобой, идиот!

Весь взвод внимательно ловит звуки, раздающиеся за дверью.

– Значится так… Штаны Арика! Тридцать секунд – сделали шесть кругов вокруг казармы, вернулись ко мне и встали по стойке смирно! Шлошим – ЗУЗ!

– …Смирно!

– Явился?

– Так точно, командир!

– Арик! Твои штаны находятся под твоей командой! Понял?

– Так точно, командир!

– А это значит, что ТЫ, как командир, несешь ответственность за любой фак твоих штанов. Понял?

– Так точно, командир!

– Поэтому… Твои штаны мы уже наказали, теперь будем наказывать тебя. Ты знаешь, где находится моя комната?

– Так точно, командир!

– Так вот. Завтра в пять-пятнадцать ты встанешь напротив моей комнаты и будешь кричать: «Доброе утро, командир! Мне не холодно, солнышко светит и птички чирикают!» Будешь кричать, пока я не выйду и тебя не остановлю. Понял?

– Так точно, командир!

...Весь взвод встал на час раньше, чтобы узреть эту сцену...



Тот же Арик был героем еще одной истории, достойной упоминания.

Надобно тут пояснить, что в тиронуте полагается тянуться перед строго определенными начальниками, а именно: перед всеми инструкторами своей учебной роты, расаром, командиром базы и его замом. При встрече с ними полагается встать во фрунт и заорать самому себе: «Товсь – смирно, командир!» Всех остальных офицеров и сержантов можно игнорировать.

Итак: Арик засекает вдалеке некую фигуру с нашивками сержанта.

С расстояния метров в сто пятьдесят Арик ревет глубоким басом (непонятно где размещающимся в этом ходячем скелете):

– Смирно, командир!

Обалдевший сержант крутит головой, пока, наконец, не засекает нашего героя. Тяжело вздохнув, подходит к Арику:

– Слушай, ты меня знаешь?

– Никак нет, командир!

– Я – один из твоего начальства?

– Никак нет, командир!

– Ну, и что еще скажешь?

– Пошел в жопу, командир! – все с той же убийственной серьезностью выдает Арик.

Совершенно охреневший сержант находит в себе силы только на:

– Ты откуда такой?!

– Из России, сержант! – молодцевато рапортует Арик, разворачивается на сто восемьдесят градусов и марширует в казарму.



В любом тиронуте минимум один раз происходит сцена «узи, стрельбище и шокист».

Здесь мне придется выдать военную тайну. Вопреки своей репутации, пистолет-пулемет «узи» (по крайней мере, те из них, что раздолбаны несколькими десятками лет использования) страдает от двух проблем. Во-первых, его вечно заедает. Во-вторых, он может начать стрелять, когда захочется ему, а не вам: от падения, от рывка, от чиха…

Итак, стрельбище.

Шокист (разворачиваясь с узи наперевес):

– Командир, я жму вот так, а он не стреляет!

Ствол при этом направляется в живот инструктору.

Инструктор (заметно побледнев, очень мягко и тихо):

– Опусти ствол… осторожно… так… так… (орет) ИДИОТ!



Быть часовым в тиронуте – тоже штука своеобразная.

К примеру, на вышке полагается сторожить вдвоем: один орлиным взором обозревает окрестности сверху, а второй охраняет его внизу, чтобы коварный враг не подполз.

Курить на посту, разумеется, строжайше запрещено.

У нас сие творчески переосмыслили: тот, что на вышке, курит, а тот, что внизу, смотрит, чтобы не подкралось начальство.



Совершенно другой была ситуация с бункером. Там часовые (МАГАВник и два тирона) сидели в бетонном доте, который можно было пробить разве что из пушки.

Палестинцы из соседней деревни ходили по нему стрелять.

Выглядело это примерно так...

Из темноты: бах!

Пуля в стену: тук!

Обрадовавшись хоть какому-то разнообразию, часовые высовывают стволы наружу, переводят оружие на автоматическую стрельбу и начинают, не целясь (все равно ни хрена не видно) садить в ночь очередями.

МАГАВник:

– Ну и хватит, пожалуй. Хватит, я сказал, салаги! Кончай палить! Та-ак… Ну что, мальки, а теперь давайте собирайте гильзы.

М-дя… Интересная у них там в бункере была жизнь…



Вообще, шататься около учебки – занятие не для слабонервных. Часовой-тирон – страшный человек.

Во-первых, он боится своего начальства куда больше, чем террористов, суда или загробной кары. И готов на что угодно, лишь бы начальство не разозлить.

Во-вторых, он выдрессирован на автоматическое исполнение приказа (по окончании тиронута это проходит). Ему скажи открыть огонь – он откроет, не раздумывая.

В-третьих, он злой, как сто тысяч чертей, потому что инструктора его уже затрахали. И страшно хочет на ком-нибудь это выместить.

Да вот, посудите сами.



Истерические вопли по связи:

– Патруль! Патруль!

Лениво:

– Здесь патруль. Кто вызывал?

В панике:

– Западная вышка! Сюда! Быстрее!

Резко проснувшись:

– Сейчас будем.

Взмыленный патруль подлетает к вышке. Сразу за оградой пасется стадо коз и задумчиво курит старый араб-пастух. Невменяемый «нижний охраняющий» вышки:

– Он это! Череп сказал – нельзя! Пятьдесят метров от ограды! А они это!

– Понял. Прикрывай!

Патруль с автоматами наперевес выскакивает за ограду.

– Ты здесь чего?

Пастух (флегматично):

– Я здесь это.

– «Это» чего?!

– Я здесь пасу.

– Убирай своих коз! Пятьдесят метров от ограды – ближе не положено!

– Зачем?

– Приказ!

Пастух, размеренно:

– Я здесь пас, когда вашей базы не было. Я здесь сейчас пасу. Я здесь буду пасти.

Осатаневший патруль:

– Ты здесь не будешь пасти! Ты сейчас пулю в лоб получишь! Не положено, понял, дубина?!

Пастух (величаво):

– Понял. Отчего ж не понять. Тогда я пошел.

Преспокойно удаляется на положенные пятьдесят метров.

Камикадзе, блин. Ну знает же, что мы идиоты! На фига он нарывается…



Именно в тиронуте многие осваивают такой вид спорта, как «ложь во спасение». К примеру, на протяжении всего курса тирон рассказывает родителям, что служит под Тель-Авивом, и только по окончании признается им, что все это время сидел где-нибудь на территориях...

Продолжение следует

ЖЖ

 
Повествующие Линки
· Больше про Military
· Новость от Irena


Самая читаемая статья: Military:
Александр Шульман. Евреи в советской армии.


Article Rating
Average Score: 0
Голосов: 0

Please take a second and vote for this article:

Excellent
Very Good
Good
Regular
Bad



опции

 Напечатать текущую страницу  Напечатать текущую страницу

 Отправить статью другу  Отправить статью другу




jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.082 секунд