Jewniverse - Yiddish Shteytl - УРИ МИЛЛЕР. Спорт в еврейской традиции

Среди множества мифов мнение о телесной слабости еврейского народа и его почти генетической неприспособленности к физическим занятиям, пожалуй, одно из древнейших. Более того, часть наших соплеменников сама разделяет мнение о спорте как «нееврейском занятии».

Тем не менее жившие на «перекрестке» древнего мира и вступавшие в отнюдь не всегда мирные контакты, евреи всерьез относились к своему физическому состоянию — первооснове воинского совершенства. При этом укрепление национального духа не заставило евреев подчинить воспитание исключительно военным целям. Любопытно, что ивритское слово «гвура» применимо к человеку, обладающему как выдающейся физической, так и нравственной силой, и второй составляющей явно отдавалось предпочтение. Эта нравственная сила была отличительной особенностью героических мужей ТАНАХа — Шимшона и Давида, Шауля и Йонатана...

Интересно, что величайший мудрец рабби Акива в число трех навыков, которые каждый еврейский отец обязан привить своему ребенку, включил плавание. Это особенно важно, поскольку в отличие от многих рабби Акива поддержал антиримское восстание под предводительством Бар-Кохбы, причиной которого стали не только религиозные гонения, но и насаждение чуждого евреям образа жизни, в частности гладиаторских боев и спортивных состязаний римского образца.

В системе еврейского образования физическое воспитание как дисциплина не было представлено, однако учебный день включал в себя перерывы для активных игр и танцев.

Физические свойства древних евреев делали их хорошими бегунами, как на короткие, так и на длинные дистанции: еще в XI веке до н.э. в еврейском обществе была четко налаженная система скороходной связи между удаленными друг от друга общинами. В библейские времена пользовались популярностью борьба и поднятие тяжестей. Ставший в фольклоре многих народов синонимом силы Шимшон (Самсон) неоднократно называется в ТАНАХе борцом и «поднимателем тяжестей»...

Известно, что наши предки достигали подлинного совершенства в таких боевых искусствах античности, как стрельба из лука, использование пращи, верховая езда, фехтование, метание копья, что многократно подтверждается и ТАНАХом, и другими источниками. Да ведь и Давид едва ли смог бы одолеть Голиафа без упорнейшей тренировки!

И тут возникает некоторый парадокс. Спортивные охота и рыболовство, то есть ловля дичи и рыбы ради самого процесса (в отличие от промысла и отстрела диких опасных зверей) были малораспространенным явлением у древних евреев, и в ТАНАХе приверженцы подобных занятий характеризуются отрицательно. Так, например, запрещается гонять голубей и организовывать иные гонки животных, что восходит к Заповедям, запрещающим мучить животных и разрешающим их убой только в целях потребления в пищу и только гуманным способом.

Отсюда следует, что у евреев основные боевые искусства, применяемые также и в охоте (стрельба из лука, метание копья и камней из пращи, умение пользоваться мечом) могли совершенствоваться не столько в процессе повседневной жизни, а прежде всего в процессе специальной тренировки и выявляться в ходе соревнований. Но если греки нуждались в Олимпийских играх как средстве объединения племен (и отчасти этим был продиктован мораторий на ведение военных действий во время Олимпиад), то у евреев был иерусалимский Храм — объединяющий элемент, на котором зиждилось еврейское самосознание. Так вот, во время торжеств у Храма (а они по масштабам той эпохи были громадными) зачастую проводились и единоборства.

Таким образом, нет оснований говорить о неприятии древнееврейским обществом физических упражнений. Но, тем не менее, спорт впервые вышел на стремнину жизни древнееврейского общества в III веке до н.э., когда в Иудее под зллинистическим влиянием стали проводиться соревнования. Апогеем эллинизации стало превращение иерусалимского Храма в языческую молельню, напротив которой был возведен «гимназион» — спортивное сооружение, где спортсмены соревновались обнаженными. Еврейская молодежь увлеклась языческими соревнованиями (Олимпийские игры посвящались Гераклу — сыну вседержителя Олимпа Зевса). Так, евреи, стремившиеся принять участие в соревнованиях, прибегали даже к оперативному вмешательству, дабы скрыть явное свидетельство «союза с Б-гом». Однако насильственная эллинизация вызвала восстание 168 года до н.э. под предводительством Маккавеев. Именно оно и положило конец не только владычеству селевкидских царей, но и «ассимиляционной спортомании» в еврейской среде. (Есть определенная ирония в том, что именно в честь руководителей этого восстания названы Маккабиады — проводимые раз в четыре года в Израиле «Еврейские Олимпийские игры».)

Спортивные состязания возродились в древнееврейском обществе в конце I в. до н. э., в эпоху правления Ирода и усиления римского влияния в Иудее. В Кейсарии, Себастии, Иерихоне и других городах были построены стадионы, ипподром, амфитеатры и арены; раз в пять лет проводились посвященные императору общенациональные Олимпиады; по повелению царя со всех концов света собирались атлеты для участия в гладиаторских ристалищах, соревнованиях по кулачному бою, в стрельбе из лука, беге, гонках на колесницах... В этих соревнованиях участвовал и сам Ирод, любивший брать на себя функцию судьи. Царь ввел специальный (и, заметим, тяжкий) налог на строительство по всей стране амфитеатров и спортивных сооружений. Он также жертвовал солидные суммы на проведение Олимпийских игр в Элладе.

Религиозные круги были вне себя не только от жестокости спортивных «мероприятий» Ирода, но и сверхщедрых призов победителям, в чем усматривалось языческое влияние. Вдобавок на соревнованиях заключалось множество пари, а еврейский Закон запрещает азартные игры.

После разрушения Второго Храма, обрушившиеся на евреев потоки крови вызвали такой антагонизм по отношению к любому насилию, что даже спортивные противоборства были признаны противоречащими Закону. Квинтэссенция такого отношения — распространенное убеждение, что гибель одной из наиболее процветавших древнееврейских общин, александрийской, и даже разрушение Храма стали карой за игру в мяч! Была популярна и точка зрения, согласно которой времяпрепровождение в радости (в том числе и спортивные занятия) не пристало народу, страждущему в изгнании.

В исторических источниках находим скупые, но веские доказательства спортивных занятий евреев средневековых общин — от Испании и Германии до Сирии. Евреи германских княжеств проводили соревнования по бегу, прыжкам и метанию (то есть видам спорта, которые именуются сегодня легкой атлетикой). В германских и австрийских землях прославились евреи-борцы, один из которых, принявший крещение Отг, ярко проявив себя на соревнованиях в Агсбурге, был даже приглашен тренером ко двору австрийского князя, а позже стал советником императора Фридриха II и написал пособие по искусству борьбы, в котором этот вид спорта был впервые отделен от смыкавшегося с ним доселе фехтования.

О роли фехтования в физическом развитии евреев говорит уже то, что император Рудольф II в XVI веке своими декретами запретил учителям фехтования — христианам тренировать евреев, а позже наложил вето и на фехтовальные соревнования между евреями и христианами.

В средние века из-под пера германских евреев — братьев Андреаса и Якова Лигницеров вышел даже учебник фехтования. Искусством этим прославились и евреи средневековой Испании. Но особенно популярными были в ту пору игры в мяч, среди талмудистов даже вспыхнула дискуссия, допустимы ли игры по субботам (что свидетельствует об их распространении в еврейской среде).

Едва ли кто-то возьмется отрицать решающую роль иудаизма в выигранной еврейским народом многовековой борьбе за выживание. Неудивительно, что в противостоянии внешнему миру в среде традиционного еврейства сформировалось убеждение, что спорт — абсолютно «нееврейское дело».

Однако, выйдя из местечек, еврейская молодежь стремилась добиться высоких общественных позиций, а соревновательный спорт — одно из средств достижения этой цели. Особенно ярко социализирующая функция спорта проявилась в эпоху очередных катаклизмов, связанных, с одной стороны, с волной эмиграции — прежде всего в Соединенные Штаты, а с другой, — с крахом Российской империи и созданием на ее руинах (при активном участии тех же евреев) сверхсоциализированного тоталитарного Советского Союза.

Спортивная активность евреев диаспоры имела одну из двух ярко выраженных тенденций: либо они проявляли себя в «танахически признанных» видах спорта (легкая атлетика, фехтование, борьба, бокс, тяжелая атлетика, стрельба), либо же выделялись в спортивных дисциплинах, наиболее социально значимых в стране обитания (американский футбол, или бейсбол, в Соединенных Штатах, бокс в Англии). Как справедливо отметил специалист в области истории и социологии спорта Э.Соломон, для взрослого европейского еврея, ступившего на заокеанскую землю, бейсбол был объективным критерием постижения американского ритма и американских грез. Такое отношение было отнюдь не беспочвенным, поскольку и крайне правые националисты из «Американского легиона» настаивали на «американизирующих» функциях игры в бейсбол. И хотя, продолжает Э.Соломон, великий еврейский писатель, нобелевский лауреат Исаак Башевис-Зингер был шокирован зрелищем бейсбола, немало евреев, в том числе весьма знаменитых, наподобие пианиста Владимира Горовица, стали фанатичными приверженцами этого вида спорта. Не случайно именно бейсболу посвящены многие страницы произведений американских писателей-евреев.

Любопытно свидетельство американского прозаика Макса Эппла, который на примере своей собственной семьи изобразил схему «конфликта поколений» в иммигрантской среде: если дедушка надеялся, что Макс станет знатоком Торы, бабушка видела внука удачливым предпринимателем, а мать грезила о сыне-адвокате, то лишь отец, простой рабочий, знал, о чем мечтал юноша — добиться почетного места в составе прославленной бейсбольной команды! Впрочем, не все отцы были столь понятливы, иные спрашивали своих отпрысков: «В чем смысл этой дикой игры?», предваряя этот явно риторический вопрос сентенцией о своем желании увидеть свое чадо «Человеком, а не каким-то диким американским бегуном».

Точно так же прославившийся на ниве американского шоу-бизнеса Эдди Кантор вспоминал, что его бабушка в минуты крайнего недовольства поведением внука восклицала: «Эй, ты, бейсбольщик!», поскольку для любого религиозного обитателя Ист-Сайда играющий в бейсбол не просто «гонял лодыря». Да и вошедший в историю американского бейсбола как один из величайших его мастеров Генри Бенджамин (Хэнк) Гринберг уже в зените славы, в 1934 году, вспоминал о том трепете, который охватывал его, носившегося с мячом подростка, при одной мысли о родительском гневе.

С другой стороны, наряду со стремлением «войти в общество» еврейской молодежью зачастую двигало желание снискать в нем уважение именно в качестве еврейских спортсменов, заставив то самое общество принять их такими, какие они есть. Как заметил на склоне лет тот же Хэнк Гринберг, если поначалу он просто стремился прославиться как великий игрок, то позднее обнаружил, что еще более ему хотелось войти в историю в качестве великого еврейского бейсболиста. Именно он, активно подчеркивавший свое еврейское происхождение, одним из первых в американском профессиональном спорте отказался выступать по субботам! Поначалу это произвело эффект разорвавшейся бомбы, но со временем стало обычным явлением.

Там, где еврейское население подвергалось притеснениям, евреи поднимались на спортивные высоты либо в результате победы «за явным преимуществом», либо стараясь под тем или иным предлогом скрыть свою национальную принадлежность.

Эмансипация евреев привела к быстрому увеличению их численности в спортивных союзах и клубах. К примеру, в 1880 году евреев в германских спортивных союзах было уже около пяти процентов, в то время как их доля в общей численности населения Германской империи не превышала и одного процента. Когда же в конце 1890-х годов евреям принялись чинить препятствия в германских спортклубах, студенты Берлинского университета организовали еврейский спортивный клуб «Бар Кохба». Создавались еврейские спортивные ассоциации и в других странах Западной и Центральной Европы.

В 1901 году на Пятом конгрессе Макс Нордау, один из лидеров и виднейших идеологов «еврейской революции» (каковой можно с полным основанием считать сионизм), сформулировал свою ставшую крылатой мысль о воспитании «мускулистого еврея» и призвал к созданию международного еврейского спортивного движения. Уже два года спустя, в 1903 году, делегатов Шестого сионистского конгресса в Базеле приветствовала группа из тридцати пяти еврейских гимнастов. Это чудесное превращение еще недавно субтильных подростков произвело впечатление на Нордау и доставило радость выдающемуся англоязычному еврейскому писателю Исраэлю Зангвилу, который, обращаясь к молодежи, утверждал, что «в еврейской крови и мускулах, а не в еврейских всхлипываниях и причитаниях кроется надежда нашего народа». При этом следует отметить, что оба они были разносторонними спортсменами: и тот и другой были хорошими пловцами, кроме того, Нордау увлекался теннисом, а Зангвил — фехтованием.

В 1905 году в Берлине состоялись европейские соревнования еврейских гимнастов, в которых приняли участие спортсмены из одиннадцати клубов, а два года спустя аналогичные соревнования в Вене собрали уже около трех тысяч атлетов из шестнадцати клубов!

В 1913-м в европейских странах под самыми разнообразными названиями («Маккаби», «Коах», «Бар Кохба», «Гибор», «Еврейская спортивная ассоциация», «Еврейский гимнастический союз») действовали уже двадцать девять еврейских спортивных организаций и клубов, объединявших около четырех с половиной тысяч членов. После Первой мировой войны их число еще более возросло.

Ветераны войны в Германии и Австрии, Польше и Чехословакии, Венгрии и Франции начали создавать специальные спортивные клубы в рамках своих ассоциаций. Члены этих спортклубов зачастую выполняли функции еврейской самообороны, охраняя синагоги и иную еврейскую собственность, а также оказывая сопротивление погромщикам. Слава венской еврейской футбольной команды «Коах», успешно выступавшей в 1920-е годы, не только утверждала достойное место евреев в спорте, но и стимулировала атлетическое совершенствование новичков.

Только в Германии к моменту прихода нацистов к власти еврейские спортивные клубы насчитывали около тридцати пяти тысяч членов! Доходило до того, что в совсем небольших местечках успешно функционировали несколько спортивных клубов (чаще всего «Маккаби» и «Ха-Поэль»).

Олимпийские игры 1920-х выявляли все новых и новых выдающихся спортсменов-евреев, а на Олимпиаде 1932 года в Лос-Анджелесе уже сорок шесть евреев отстаивали спортивную честь шестнадцати стран! Подтверждением возраставшей роли евреев в международном спортивном движении служит и захлестнувшая весь мир кампания за непроведение Олимпийских игр в 1936 году в нацистской Германии: зимних — в Гармиш-Партенкирхене и летних — в Берлине. К тому времени Третий рейх уже прославился своей юдофобией, юридически закрепленной «Нюрнбергскими законами», а также отказался, вопреки основополагающему олимпийскому принципу, гарантировать участие в играх всем спортсменам независимо от расовой или религиозной принадлежности.

Кампания бойкота имела бы все шансы на успех, если бы не бездействие официального Вашингтона. Американское руководство той поры ориентировалось как на прогерманское лобби, так и на двурушническую политику тогдашнего главы олимпийского движения США, а впоследствии президента Международного олимпийского комитета Эвери Брэндеджа, который провозгласил гитлеровскую Германию образцом верности олимпийским идеалам и настаивал на том, что нельзя позволить «еврейско-коммунистическим заговорщикам» втянуть американских спортсменов в «еврейско-нацистские свары».

Вторая мировая война и Катастрофа раскололи историю еврейского народа на «до» и «после». Косвенным образом оказались затронутыми физическое воспитание и спорт. Постепенно, пусть очень медленно, отношение к ним претерпело изменение и в среде ортодоксального еврейства. Подтверждение тому — открытие центров физических упражнений для ортодоксальных женщин в Нью-Йорке или судьбы Дэйва Куфельда и Тамира Гудмана, ярко проявивших себя в американском студенческом баскетболе и при этом не нарушивших нормы ортодоксального иудаизма. Можно отметить и бурный взлет в американском профессиональном боксе любавичского хасида Дмитрия Салиты и успехи баскетбольной команды Талмудической академии в штате Нью-Йорк. А приглашение футбольных тренеров для занятий с мальчиками в ультраортодоксальном иерусалимском районе Меа Шеарим? Или изменения, внесенные в расписание игр израильской футбольной лиги, позволяющие наблюдать за матчами, не нарушая святости субботы... Прибавим сюда же и участие ортодоксальных студентов в занятиях по подготовке тренеров в различных видах спорта при Институте Уингейта в Израиле.

Все это позволяет отнестись к перспективам развития еврейского спорта с обоснованным оптимизмом.
«Вести», Израиль

«Еврейский Обозреватель» - http://www.jewukr.org/