Jewniverse - Yiddish Shteytl - ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА. Амнистия или легализация?

22 сентября Госдума сразу в трех чтениях рассмотрела и одобрила закон об амнистии участникам вооруженного конфликта на Северном Кавказе. За время, прошедшее между призывом к сдаче со стороны Патрушева и принятием закона, в Ингушетии сдались двое (вроде бы они и так уж сидели в тюрьме, их оформили под амнистию), в Дагестане – два десятка, в Чечне – полтораста человек.

За это время мы успели услышать, что:
амнистия – глупость, потому что по ней можно амнистировать только тех, кто в лесу грибы собирал;
амнистия провалилась, разве это число – полтораста?
Да и те полтораста – вышли они в гражданской одежде, сытые и мытые, и были не в лесу, а давно у себя дома.
Словом, показуха, пиар и неудача.

Чтобы понять смысл амнистии, нужно глядеть не из Москвы, а из Чечни. И представлять следующее.
Первое — общее число боевиков.
Партизаны – это не армия. 12 человек – уже сила. 30 – большая сила. Больше 100 человек в партизанском отряде не бывает, ему жрать нечего. 6 августа 1996 года Грозный взяли 800 боевиков; через три дня их там было около 6 тысяч. Зимой 2000-го из Грозного выходили 5-7 тыс. боевиков, а ведь почти все они там, в Грозном, и были. Когда бывший министр обороны Ичкерии Магомед Ханбиев рассказывал мне об этой истории, он сказал: «А вот во второй день погибло много – 70 человек». — «Разве это много?» — «Да это ж целый полк!» – воскликнул Ханбиев.

Оговорка показательная. 70 человек, конечно, не полк и даже не рота — в регулярной армии. 150 человек, по этому счету, два полка.
Второе. Амнистия, не амнистия, а всего Кадыровым сдались около 7 тыс. боевиков – то есть практически все, кто воевал. Точнее – не сдались, а перешли на службу в чеченский ОМОН, полк им. Ахмата Кадырова и батальоны «Север» и «Юг».

Кадыров – сам бывший боевик, сын муфтия Чечни, объявившего России джихад, а человек, который Кадыровым-младшим командовал в первой войне, сейчас в правительстве Кадырова курирует силовые структуры. «Чеченца может победить только чеченец», — говаривал покойный Ахмат-Хаджи, и, к чести его рода, надо сказать, что Кадыровы не только тех возвышали, кто воевал в первую войну, но и тех, кто воевал во вторую – то есть уже против Кадыровых. Начальник чеченского ОМОНа Артур Ахмадов командовал масхадовской службой безопасности; из глав районов половина до 2002 года по горам бегала; с Гелаевым переговоры велись. Он сам передумал.

В показаниях Нурпаши Кулаева, бесланского террориста, есть интересный момент. «Я, — говорит Нурпаши, — хотел в гвардию Кадырова пойти, брат не пустил». Место это вычеркнули из протоколов. В чеченском правительстве есть такие, кто не бреется, после того как у них федералы в 96-м кого-то убили. То есть бородку подстригают, и даже коротко. Но не побрились ни разу.

Поэтому никак нельзя сказать, что боевики не сдаются. Надо в чем-то одном обвинять Рамзана Кадырова: либо в том, что у него в правительстве — небритые, либо в неудачной амнистии. Сразу и то и другое – не катит.

И третье – по поводу боевиков в гражданской одежде.
Действительно, почти всякий, кто сдается в Чечне, — чистый, мытый, откормленный. Что это значит?
А вот что: это значит, что в прозрачном чеченском обществе, где всем все известно, данный Ваха, Муса или Ибрагим давно живет дома, и всем, в том числе Кадырову, известно, что Ваха или Ибрагим – дома. То есть его можно прийти и взять (и федералы бы так для галочки и поступили), но его не берут, потому что галочки не нужно, а нужно – чтоб не воевал.
Но если этот Ваха или Муса поедет в другой регион или будет устраиваться в ОМОН, то может возникнуть проблема с федералами. И вот сейчас с помощью амнистии эту проблему решают.

А насчет «тяжких преступлений» — тоже не сомневайтесь. В Чечне посереди бела дня люди пропадают – и никто не может доказать, что это делают кадыровцы. Так неужто кто-то докажет, что тот самый Ваха или Муса в горах не гербарий собирал, если Кадыров этого не захочет?

Разумеется, Умарову эта амнистия не грозит: так ведь он и сам никогда не согласится; и кровникам кадыровским она не светит — по причинам, к УК отношения не имеющим. И действительно маловато сдается народа – похоже, рассчитывали на большее. Рассчитывали, что из леса выползет хотя бы на половину настоящего полка.

Но если по гамбургскому счету – то эта амнистия не глупость и не неудача. Эта амнистия – очередное политическое достижение Кадырова, один из последних этапов легализации чеченских боевиков.
Глупым федералам надо, чтобы сдавшихся боевиков показали по телевизору? Ну хорошо, за бумажку о праве работать в ОМОНе мы их покажем.

http://ej.ru/