Ноэми Рапопорт. Врачи и пациенты.
Дата: Thursday, April 29 @ 00:05:00 MSD
Тема: Off Topic


Окончание

Многие врачи не всегда корректны со своими пациентами, хотя и оказывают им квалифицированную помощь. Пример: молодой ординатор 1-го года обучения попросил меня поговорить с больной, которая отказалась от его осмотра, а её надо готовить к операции. Я вошла в палату и спросила, кто из них, десятерых, отказался от осмотра хирургом.

Это я,- тонким голоском сообщила мне преклонного возраста больная, с переломом шейки бедра.

- Но почему?-

- Видите ли, доктор, я ещё девственница, а он темпераментный, как все грузины. Подошёл ко мне и без предупреждения сдёрнул с меня одеяло, я и закричала, чтоб он уходил.- С трудом сдерживая смех, объяснила больной, что доктор плохо владеет русским языком, поэтому и не поговорил с ней, успокоила её. В палату вошли вдвоем с ординатором, он кое- как извинился и был прощён. На следующий день, на утренней конференции я разбирала основы деонтологии.



- Будьте внимательны к больным, войдя в палату, не забывайте поздороваться, а потом и попрощаться, попросите разрешения у больного на осмотр и т.д., не экономьте слова и будете всегда уважаемы пациентами. Тот молодой доктор более 30 лет работал в нашей больнице, стал великолепным хирургом, заведовал большим отделением. Меня он называл уважительно, «мамочка», неоднократно благодарил за уроки, а вот с русским языком у него оставались проблемы.

-Мамочка, у меня больная после операции лихорадит, посмотри, она в маленькой палате. Фамилию не назвал. Иду в палату, а там двое мужчин. Спрашиваю медсестру, кого просил меня посмотреть Ю.Е., но она не знает. Возвращаюсь в свой корпус, а это путь в 1 км. Через час звонок и вопрос:

- Почему не пришла?

- Да я была, но в палате мужчины, а ты просил посмотреть женщину!.

- Мужчин, мужчин один надо смотреть!- Пришлось повторять прогулку.

Но и пациенты бывают, сплошь и рядом, грубы с врачами. Вот ко мне на прием приходит женщина в КДЦ кардиологии, где я работала последние 14 лет. Ногой распахивая дверь, не здороваясь, входит в кабинет, садится на стул «ногу на ногу». Сидит молча, и я молчу. Через пару минут:

Она: -Ну!-

Я: -Что ну?-

Она: -Ну, давайте!-

Я: -Что я должна давать?-

Она: -Ну, не знаю, я же пришла, что делать-то будем?

Я: -Вы выйдите за дверь и постучитесь, попросите разрешения войти-

Она: -А вы?-

Я скажу: - Входите, садитесь.

Она: - Ну а потом?-

Мы поздороваемся и я спрошу, на что вы жалуетесь и начну осмотр.

Она: -Так что, мне выйти?-

Я: -Конечно.

Она в точности выполнила всё. Всё время, что она находилась в кабинете, изумление не сходило у неё с лица. Уходя, поблагодарила и попрощалась. Была она продавцом в гастрономе. В годы вечного дефицита, люди этой профессии смотрели на нас, интеллигенцию, свысока, так как считали себя королями по жизни.

Вот вспомнился ещё один эпизод, когда плохое знание русского языка чуть не привело к большой неприятности. Как я уже писала, наша больница была учебной базой 1-го Московского медицинского института, в отделения терапии и хирургии направлялись клинические ординаторы, работали ассистенты кафедр со своими студентами. Как-то, в наше терапевтическое отделение был направлен целевой ординатор. Меньше, чем через месяц мы стали сомневаться в наличии у него медицинского образования: не только высшего, но и среднего, т.к. он не знал элементарных вещей, необходимых врачу или медсестре, и по-русски говорил очень плохо, приехал то ли из Армении, то ли из Азербайджана (как будто там нет своих медицинских ВУЗов!). Пытались узнать об его образовании в мединституте, но не узнали. Спустя месяц пребывания его в нашей терапии, стали просить заведующую другой терапией взять его к себе и, в дальнейшем, установить очередность на его пребывание в каждом отделении, но не дольше, чем на месяц. Наши отделения всегда были переполненными, на 75 развернутых коек находилось до 90 больных, на том же врачебном и сестринском составе. Каждый врач вёл до 25-27 больных плюс одно узко профильное консультативное отделение. А за этим ординатором нужен был «глаз да глаз». Работали мы в то время «на износ» :по 8-9 часов, вместо положенных 6-и и на одну ставку, а к ней- 2 бесплатных дежурства в месяц, но большинство брало и дополнительные платные дежурства. Лишь спустя годы, я поняла, какой это был самообман, эти платные дежурства! В первую получку вы получали много, а в следующую у вас вычитали такую сумму, что ваша зарплата становилась намного меньше вашей обычной зарплаты. А в праздничные дни? Вы уходили от семьи на «дорогое» дежурство, а в расчёт получали крохи. Почему я это вспомнила? Потому что этот горе-ординатор обожал ночные дежурства, помелькав у вас на глазах пару часов, он исчезал и появлялся за 10 минут до начала утренней конференции. Мы выходили из себя, поступало много больных, хотя бы АД измерял! А после пары приключений с ним были рады и вовсе его не видеть. Вот, в одно из его дежурств, ко мне прибегает дежурная медсестра из мужского терапевтического отделения:

- Доктор, поднимитесь к нам, у меня половина отделения в холле, не спят , шумят, что- то пишут, а уже 1 час ночи!- Я поднялась в отделение и увидала картину почти по Репину: куча больных над столом, видны только спины и чья-то рука поверх с шариковой ручкой.

Что у вас тут за собрание ночью?-спросила я.

- Мы пишем письмо в Главное Управление Здравоохранения, дежурный врач хотел убить одного из нас.

Как так убить?-Мне объяснили, что у одного из больных повысилось АД, болела голова и он вызвал дежурного врача, тот зашёл, но только посмотрел на больного, даже АД не измерил и ушёл, но вскоре вернулся и принес в руке таблетку, дал её больному и сказал:

Примите эту таблетку и через час вас не будет.-

Он хотел его убить, разве вам не ясно?-

Я пыталась объяснить собравшимся, что врач плохо владеет русским языком, он имел ввиду ,что головная боль пройдёт через час после приёма таблетки. Не полностью успокоенные, но решившие не писать письмо, больные разошлись в начале 3 го ночи. Врача до конференции я так и не увидала, но потом и я и зав.отделением имели с ним долгую беседу. Сообща решили, что кроме положенных 2-х дежурств, дополнительных ему не давать, слишком большая нервотрёпка для ответственного дежурного. Была ещё большая неприятность с ним, но об этом не расскажешь для непосвященных. После этой неприятности его из нашей больницы забрали. Удивительна его дальнейшая судьба - он стал главным врачом одной из подмосковных железнодорожных больниц ( при такой должности больных можно не лечить!).

Случалось, что на дежурствах, кто-нибудь из моих пациентов заходил в ординаторскую для задушевной беседы, конечно, если у меня было время. Вот одна из таких бесед.

Доктор, вы будете смеяться, что я просил свою дочь, если умру, написать на памятнике «ПОСМЕРТНО РЕАБИЛИТИРОВАН».

- Что вы такое придумали? И не надо говорить о смерти.

- Я редко рассказываю о своей жизни, да и вспоминать лишний раз не хочется, но вам я расскажу. Меня арестовали в 1938 году, через полгода после ареста отца. Отец был дипломированным инженером, мореходом, его отец, дед и прадед- все были моряками. Отец был гениальным инженером, он придумывал батискафы, хотел создать свой Наутилус. После революции в море уже не ходил, разрабатывал свои проекты, писал мемуары. Ему было почти 70, когда его арестовали. Мама, слава Богу, умерла задолго до этого. Я закончил технологический институт и работал в одном закрытом учреждении инженером, не буду говорить каким, но пользу Отечеству мог бы принести большую. А «наверху» решили, что на лесоповале мне самое место. Отсидел 17 лет! Вышел стариком, сейчас мне 59 лет, а я на свободе уже 8 лет ( разговор был в 1963 году). Перенёс два инфаркта. Я ощущаю себя умершим давно. Отца посмертно реабилитировали, специалисты ищут его чертежи, но всё пропало при аресте. Вот поэтому я и хочу иметь эту надпись на надгробье.

Смеяться над его рассказом не хотелось, скорее, плакать. Я поняла, что его душа умерла после ареста, и он не нашел в себе силы духа продолжать активную жизнь после возвращения из лагеря.. У моих родителей были друзья, также «отсидевшие» по 17- 18 лет. Вернувшись после реабилитации, они вели активную жизнь, прожили много лет и умерли в глубокой старости. Я не надеялась, что тот мой пациент доживёт до преклонных лет, но после выписки его из больницы, я с ним не встречалась.

Хочу рассказать ещё об одной беседе. Лежал у меня больной с инфарктом миокарда, состояние его улучшалось, ЭКГ показывало сформировавшийся рубец. Был конец рабочего дня, я собиралась уходить. Вдруг прибегает в ординаторскую медсестра и зовёт меня к этому больному. Вбегаю в палату и вижу, что он умирает, одиночные дыхательные движения, резкая бледность кожных покровов, тоны сердца не слышны, АД не определяется- развивалась клиническая смерть. В те года не было реанимационного отделения, не было в отделении и аппарата для электроразряда. Я срочно начала реанимационные мероприятия « кустарным» способом: дыхание «рот в рот», закрытый массаж сердца, инъекцию адреналина в сердечную мышцу, подкожно кардиотоники. Через 3 минуты от начала работы с больным, появился нитевидный пульс, глухие тоны сердца и, постепенно, больной возвратился к жизни. Домой я в тот день не ушла, не хотела оставлять больного на дежурного врача, у которого и так была огромная нагрузка, просидела всю ночь у постели этого больного. Через пару дней у меня было дежурство, вечером я в очередной раз подошла к больному.

Что вы около меня всё время крутитесь? Не я один такой больной у вас,-начал он разговор. -Если бы вы знали, чем я занимался раньше, так не спасали бы меня.- Я молчала, ждала продолжения, но уже догадывалась, о чём пойдет речь.

- Я был военным, служил в «органах», приходилось мне допрашивать, ну и уничтожать, конечно, арестованных, а уж сколько там было «ваших» и не подсчитать, так спасали бы вы меня, если б знали? –

Я прислушалась к себе, появилась ли у меня ненависть или ещё какое-нибудь отрицательное чувство к этому больному, но нет, я ничего не ощущала, в любом варианте я бы спасала его, он был для меня только больным. Через месяц после того ухудшения, он выписывался домой В момент, когда я давала ему выписку из истории болезни, он поднёс мою руку к губам и попросил разрешения поцеловать. Инстинктивно, я отдернула руку, но не потому, что именно он хотел поцеловать, просто я не люблю этот жест. Он сказал: простите меня и спасибо.

Остановлюсь на взаимоотношениях врача и пациента совсем в другом плане.

Длительно лечившиеся у одного и того же врача, пациенты, привязывались к своему врачу, возникала многолетняя дружба, а иногда и любовь. На моих глазах возникла любовь между клиническим ординатором в терапевтическом отделении и его юной пациенткой, лечившейся по поводу язвенной болезни желудка, она госпитализировалась в наше отделение повторно и попадала в палату, курируемую этим ординатором. Они поженились, родился ребёнок. К сожалению, брак распался через 3,5 года. Ординатор, после окончания клинической ординатуры, получил назначение в больницу 4-го Главного Управления Здравоохранения (анкетные данные его были безупречными). Там он сошелся с работавшей с ним медсестрой и семью бросил. Ещё один мой коллега-травматолог, влюбился в свою пациентку, любовь привела к драме в обеих семьях, были жалобы в администрацию (как практиковалось в те годы), разборы, слёзы, но любовь всё преодолела, они поженились. Брак был недолговечным, через 4 года они расстались по вине мужа - он был очень любвеобильным или, как говорили мои коллеги,-«большой ходок». Быть может, эти «больничные» браки вообще непродолжительные? Подобных исследований никто не проводил.

Приведу несколько примеров о прекрасной дружбе между врачом и пациентом. Эти примеры взяты только из моей жизни. Но я знаю, что и у моих друзей - коллег, много друзей среди бывших их пациентов.

Впервые я подружилась со своей пациенткой, учась в клинической ординатуре. Она была моей ровесницей, замужем столько же лет, сколько и я. Звали её Геня Ф-н, она постоянно жила в Куйбышеве, а в Москву приезжала только для лечения в больнице им. С.П.Боткина. Она страдала лимфогранулематозом, висцеральной формой. Это очень тяжёлое заболевание, требовавшее проведения рентгенотерапии, применения различных медикаментозных препаратов и частых гемотрансфузий. За время моей учёбы в течение 2-х лет, она госпитализировалась не менее 6-и раз. С каждым разом, эффект от проводимого лечения сокращался. Заведующая женским терапевтическим отделением, Мария Никитична Тер-Маркарьян, видя мою привязанность к этой больной, предупреждала меня, что трагический исход «не за горами». Но мне не верилось, Геня была такой жизнерадостной, а я постоянно вселяла в неё надежду на выздоровление, применяла все средства, о которых узнавала из наших и зарубежных журналов, проводя вечерние часы в медицинской библиотеке. Чудо не произошло, состояние её стремительно ухудшалось и, каким-то днём, она сказала мне, что чувствует конец и просит меня не покидать её, держать за руку. Муж приехать к ней, ещё живой, не успел, так как был неделю назад. Я выполнила её просьбу, но чего это мне стоило, описать не могу. Впервые при мне умер человек, и смерть эту я переживала тяжело и долго. На следующий день мне полагалось идти на секцию, но я не пошла, получив замечание от профессора, причину отказа от посещения секционного зала объяснять не стала. Долгое время после этого случая, я отказывалась, вежливо, от предлагаемой мне дружбы моими многочисленными пациентами, часто, очень достойными дружбы, людьми.

У глухонемых есть такой жест - они берут двумя пальцами складку рубашки или платья и потряхивают ею. Это обозначает «дальше рубашки не пойдёт или меня это не касается». Для каждого пациента необходимо делать ad maksimum, а свои чувства и эмоции оставлять при себе.

Тем не менее, за свою долгую рабочую жизнь я приобретала друзей из числа пациентов. С одними - дружба заканчивалась, по разным причинам, через пару- другую лет, с другими продолжалась и продолжается многие годы. Мне хочется описать некоторых из них. Ольга К-ва, старше меня лет на 10. Она лечилась у меня по поводу миокардита, взаимная симпатия возникла у нас в процессе её лечения. Выписываясь, она преподнесла мне небольшую коробочку, сказав, что там конфеты. Ей было известно, вероятно, от других больных или от медсестёр, что подарков, кроме цветов и конфет, я не принимаю. Дома выяснилось, что это не конфеты, а маленький транзистор-радиоприёмник. Я была обижена таким ко мне неуважением - ведь она знала, что мне будет неприятно! На следующий день, после работы, узнав её адрес, я отправилась возвращать подарок. Если кто-то прочтёт эти строки теперь, спустя более 40 лет после описываемых событий, то будет смеяться над моей щепетильностью. Но я воспитана была на рассказах своих бабушек и дедушки, работавших земскими врачами, о бескорыстной помощи страждущим, и это понятие пронесла через всю свою рабочую жизнь. Итак, я пришла к К-м возвратить транзистор. И она и её муж были очень огорчены моей реакцией на их подарок, они так хотели сделать мне приятное, с трудом достали этот приёмник, в то время эти транзисторы были в моде, и редко встречались в продаже. Ольга предложила утопить приёмник в Москве-реке - их дом стоял на берегу - лишь бы я не сердилась и простила их. Я их простила, приёмник находится у меня и теперь, а дружба продолжается уже 40 лет. С другой моей пациенткой дружба продолжалась 15 лет, вплоть до её смерти в 90 лет. Как пациентку, я её получила от её участкового врача, мою знакомую, которая уже не могла справляться с последствиями заболевания сердца у этой пожилой женщины, а я в то время считалась кардиологом, хотя оставалась клиницистом-терапевтом широкого профиля. Лечение больной я проводила у неё дома и, что не современно, бесплатно. Постепенно, из лечащего врача я превратилась в друга. Интересна жизнь моей пациентки - это история Российского государства ХХ века. Ксения Николаевна Чайковская была правнучкой брата П.И.Чайковского. Она родилась в Петербурге в начале ХХ го века в семье генерала инженерных войск. Как в большинстве дворянских семей, получила прекрасное образование. Семья имела собственный дом в Петербурге. Спокойная жизнь закончилась в первые годы после Революции. Отца арестовали в числе других высших офицерских чинов и расстреляли. Из дома семью. тот час же выселили, или «выбросили» по словам К. Н., оставили без необходимых вещей, даже одежды. Её мать нашла жильё в каком-то подвале, сыром и холодном, где они жили вчетвером - мать и её три дочери. В 1920-м году мать, ещё не старая женщина, моложе 50 лет, .умерла от туберкулёза, вскоре умерла и старшая сестра Ксении Николаевны. Я полагала, что и сама К.Н. перенесла тогда туберкулёз, судя по изменения в лёгких. О последующих, после смерти матери и сестры, годах, К.Н. рассказывала очень скупо, и я, видя её волнение при воспоминаниях, никогда не настаивала. Иногда она сама начинала вспоминать, особенно, если к слову. Первый её муж был репрессирован задолго до начала Отечественной войны и пропал в заключении. Кем он был по профессии, К.Н. не рассказывала. Повторно она вышла замуж перед самой войной за военврача, который прошёл всю войну, а в 1949 был арестован. Была ли выслана из Москвы К.Н., я точно не знала, но К.Н. рассказывала, что ей запрещалось жить и работать в крупных городах, значит, она была выслана. Долгие годы жила в нужде, что отразилось на её здоровье. После посмертной реабилитации мужа, К.Н. вернулась в Москву, жила в комнатке в коммунальной квартире, работала экономистом, а за год до нашего с ней знакомства, получила отдельную малогабаритную однокомнатную квартиру, добытую хлопотами Т.Хренникова. Ксения Николаевна была почётным гостем на всех международных конкурсах имени П.И.Чайковского, иногда я её сопровождала и видела трепетное отношение к ней членов жюри. Как- то, ею заинтересовались журналисты с телевидения, брали у неё интервью и снимали её, а она прекрасно вела беседу, рассказывала о своих предках, о корнях, которые уходили, с одной стороны, к А.С.Пушкину, с другой- к декабристам, и это в возрасте 83 года! Похоронена Ксения Николаевна в Клину, на родине П.И.Чайковского.

Многих друзей - моих бывших пациентов - также уже нет в живых, они были много старше меня, но все они в моей памяти и сердце.




Заметки по еврейской истории



Это статья Jewniverse - Yiddish Shteytl
https://www.jewniverse.ru

УРЛ Этой статьи:
https://www.jewniverse.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=334
Jewniverse - Yiddish Shteytl - Доступ запрещён
Музыкальный киоск
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
Jewniverse - Yiddish Shteytl: Доступ запрещён

Вы пытаетесь получить доступ к защищённой области.

Эта секция только Для подписчиков.

[ Назад ]


jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.035 секунд