Эстер Кей. Маршал, VII
Дата: Wednesday, December 22 @ 00:00:00 MSK
Тема: Diaspora


17. КРАЖА ВО ИМЯ ЛЮБВИ

Маршал совершенно отдалился. Записок от него, кроме той единственной, где он еще в ноябре сообщал о забое Красульки, больше не было. Галя так тщательно проверяла «почту» в условленном месте в музыкальной школе, за зеркалом в тяжелой раме, что один раз зеркало от ее усиленных проверок даже накренилось и чуть не упало на пол. Конечно, в школе она видела его, но если попадалась ему на глаза, то он как будто нарочно отворачивался. А молоко теперь они с мамой покупали у Линьковых, и мимо дома Маршала ей совершенно незачем было проходить. Иногда он проносился мимо на мотоцикле, но и тогда никаких знаков внимания ей не оказывал.
«Разлюбил», — драматично сформулировала про себя Галя. Может, она его чем-то обидела? Кажется, ее слова о том, что не стоит быть евреем и лучше, как она выразилась, «оставаться русским», ему не понравились...
Думала она, думала, как вызвать его на разговор и вот, что придумала. Скоро — День Советской Армии, 23 февраля. В этот день все мальчики в школе получают подарки. Бывают подарки стандартные, преподнесенные от всего женского коллектива, а бывают индивидуальные. Индивидуальные — никто никому не запрещает дарить, даже записку вложить можно.
— Мам, а что это у тебя на столе? — спросила Галя с невинным видом, сидя в кабинете завуча и указывая на самодельный пистолет, принадлежавший Маршалу и отобранный у него в свое время Татьяной Федоровной.
— «Самопал» — кажется, так ребята его называют. У Берегового в сентябре отобрали. Вот ведь... — произнесла мама устало, с некоторым раздражением,— спрятать куда-то надо эту железяку. Место на столе занимает.

— Давай я спрячу, — предложила Галя.
— Куда, например?
Галя осмотрелась.
— Можно на шкаф забросить!
— Не трогай, пожалуйста, — испугалась мама, — а то еще выстрелит!
— Нет, только если поджечь, то выстрелит, — сказала Галя со знанием дела, — это же самопал-поджига!
Она забралась на стул и аккуратно уложила самопал поверх пыльного шкафа. Как только мама вышла куда-то из кабинета, Галя снова влезла на стул, нащупала самопал и осторожно спустилась вместе с ним на пол. Поискала, во что бы его завернуть. Увидела старую «Учительскую газету» и обернула его ею: теперь сверток не вызывал подозрений и с ним можно было выйти наружу. А мама-то и не заметит, что самопал исчез, потому что теперь она думает, что он спрятан в надежном месте...
...Схватив Галю за руку, Марина выпалила:
— Ты кому дарить будешь?
— Что дарить? А... — Галя сделала вид, что только сейчас вспомнила, и протянула: — Точно-точно... Завтра — День Советской Армии...
— А что ты будешь дарить?
— Не знаю. Что все, то и я.
Марина вышла из себя:
— Да я не говорю про коллективные подарки, балда! Я говорю про личные!
Галя пожала плечами:
— Какие еще личные...
Марина увлекла Галю за собой к подоконнику и вытащила из портфеля плоский сверток.
— Лично я — Солнышку вот что подарю...
В свертке был самый настоящий галстук, мужской, к костюму! Ничего себе подарок!
— Как? Ничего? — восторженным шепотом спросила Марина.
— Ничего, смотрится, — сказала Галя.
— Да ты пощупай! Качество, а? И искра!
Галя послушно дотронулась и похвалила:
— Точно, качество. И искра.
Не видела она там никакой искры. Она прямо-таки позавидовала Марине: так запросто купила галстук своему Солнышку! Значит, у них любовь... Не иначе... А она подарит Маршалу его самопал, перевязанный бантиком, а на поздравительной открытке напишет: «Не разбрасывай свои игрушки...»

18. ДЕНЬ СОВЕТСКОЙ АРМИИ

На следующий день Галя пришла в школу и увидела у дверей класса мальчиков, которых почему-то не пускали внутрь. Звонка на урок еще не было. Галя постучалась в дверь.
— Это я! Что вы там делаете?
— Сейчас откроем, — Маринина рука втянула Галю внутрь и заодно дала щелчок по лбу Брылю, который сунулся было тоже.
— Но-но, — обиделся Брыль, — полегче с защитниками Родины!
Допущенная в класс, Галя с интересом осмотрелась. Марина демонстрировала ей плоды своих трудов. Другие девочки тоже постарались на славу... На стене висело огромное приветствие в форме цветного плаката: «Да здравствует Советская Армия!», по шторам спускались с окон гирлянды из фольги. Бригада Белопольской разрисовывала доску мелками всевозможных цветов. Остальные девочки суетливо распределяли по партам подарки. По всему классу прыгали воздушные шары.
— У тебя волосы электризуются? — спросила Марина.
— Что-что? — удивилась Галя. Но тут же вспомнила, что Кол на одном из последних уроков объяснял им принцип действия электричества и, в частности, демонстрировал опыты с наэлектризованными воздушными шарами, которые с легкостью «приклеиваются» к потолку.
— Иди, вставай на стол, бери шарик и три об свои волосы, чтобы наэлектризовался.
На потолке, заслоняя плафоны, уже колыхалось несколько «приклеенных» таким образом шариков. Галя поставила стул на стол, разулась, влезла на него и попыталась натереть шарик о свои волосы. Вроде бы получилось. Шарик прилип к поверхности потолка. А Марина с забавным усердием надувала все новые и новые шары. Галя успешно наэлектризовала с десяток и после этого приводила в порядок свои волосы, распушившиеся так, как будто их старательно начесывали.
— А кто у нас тут сидит? — спросила Галя, подойдя к парте, на которой лежал лишь малюсенький стандартный подарок «от коллектива», что свидетельствовало о малой популярности того, кто за этой партой сидел.
— Матрохин, — ответила Белопольская.
Ну, понятно, толстяк Матрохин по кличке Матрешка. Галя достала из портфеля новенькие миниатюрные шахматы в коробочке. Она принесла их специально — подарить кому-нибудь самому непопулярному. Чтобы восстановить справедливость. Потому что в своем классе она все равно никого особо не выделяет — ведь любит-то она десятиклассника Маршала. Она подписала поздравительную открытку Матрохину, и тут мальчишки с силой забарабанили в дверь, так как прозвенел звонок.
— Ну, потерпеть, что ли, не можете? — рассердилась Марина, — для вас же стараемся!
В дверную ручку был вставлен одной своей ножкой стул, который и позволял двери выдерживать натиск мальчишек. Марина взялась за стул, вынимая его.
— Раз, два, — торжественно провозгласила она.
— Подожди! — Галя положила шахматы и открытку на стол Матрохина и отбежала на свое место.
— Три!
Двери будто лопнули, распахнувшись, и в класс ворвались мальчишки. Последним зашел Матрохин, рассеянный и безучастный ко всему. Классная комната наполнилась шуршаньем оберточной бумаги, смехом и разговорами. Конечно, мальчики старались не выказывать «телячьих восторгов», разворачивали хрустящие свертки и распаковывали коробки как можно равнодушнее. Матрохин, который раньше никогда Галю не интересовал, но за которым она теперь все же решила понаблюдать, прижал неожиданный для него подарок к груди и быстро испуганно осмотрелся, точно боясь, что у него это отнимут. Увидев открытку, он прочел ее внимательно, как будто не веря, что подарок действительно предназначен ему.
Зашла строгая и торжественная Татьяна Федоровна. Все встали, кроме Брыля.
— Степа, что такое? — удивилась учительница.
— Заигрался, прошу прошения, — сказал Брыль, вскакивая и изображая стыдливость. Его стол был так завален подарками, что ему некуда было положить учебники.
Мантула тоже оказался в центре внимания девочек. Он удостоился двух конструкторов, светильника в форме футбольного мяча, романа Жюля Верна, трех значков и одних солнечных очков.
— Так-так, — рассуждал он, — я нацеплю все значки, возьму Жюль Верна и буду читать его в темных очках, а чтобы не было темно — включу светильник!
Вообще-то он относился к девочкам с мужественным презрением. Может быть, поэтому скромные дарительницы и пожелали остаться неизвестными.
— Поди к доске, — сказала Мантуле Татьяна Федоровна.
Он подошел, но писать на доске оказалось совершенно невозможно. Она была так красиво и густо разрисована цветными мелками, что Мантула, занесший было руку над этим произведением искусства, тут же со страдальческим лицом обернулся к Татьяне Федоровне:
— Не могу-у...
Уроки были сокращенные, учителя добрые, повсюду пахло тюльпанами и свежестью мимозы. Размягченные подарками, учителя повествовали о своей далекой послевоенной юности... Сделали подарок и старенькой вахтерше. Она в войну была в партизанском отряде. Ей преподнесли большой черно-красный платок с бахромой, и она, прослезившись, запричитала:
— Да что вы, для чего это, куда мне такая красота!?
Вообщем, это был не день, а картинка.
Но правда жизни все же была сурова. И заключалась она в том, что Маршал не пришел в школу. Пропустил такой день. День Советской Армии!...Зато за зеркалом в музыкальной школе Галя внезапно обнаружила клочок бумаги, на котором было написано: «Жди меня здесь завтра в 4».

19. ПЛАНЫ МАРШАЛА

— Ты почему сегодня в школе не был? — спросила Галя, радостно встречая Маршала возле класса Эсфири, — я-то тебе подарок принесла!
Она вручила ему самопал, перевязанный ленточкой, — тот самый самопал, который был конфискован у Маршала Татьяной Федоровной осенью на уборке овощей и передан «непосредственно завучу»... Он усмехнулся, увидев свое грозное оружие.
— Спасибо. Это ты у своей матери выкрала?
— Ну уж... не выкрала! Взяла, скажем... — обиделась она.
— Как взяла, так и верни. Мне он все равно не нужен. Не обижайся, ладно? Я уже не такой дурак, чтоб с самопалом играться.
Галя вздохнула. Опять не угодила любимому человеку, вот ведь незадача!..
— Я тебе тоже кое-что принес, — сказал он таинственно, — смотри!
Они подошли к подоконнику, на котором были разложены старинные, поеденные червячками, удивительные книги.
— Вот они. Смотри, какие буквочки! — произнес Маршал с несвойственной ему обычно нежностью, — ты в них разбираешься?
Галя взяла в руки первую книгу.
— Тора, — прочла она на иврите, — Хамиша Хумашей Тора.
— Переводи, — попросил Маршал.
— Пять книг Торы. Это примерно как Ветхий Завет. Ну, Библия.
Он лишь смутно знал слово «Библия», но внутренне ему было понятно, что речь идет о чем-то Б-жественном, о некоем законе, о правде, которая почему-то под запретом.
— А это?
— Сидур. Книга молитв.
— А это?
— Не знаю. Ты же хотел к нам приехать — вот дедушка бы тебе все и объяснил.
— Я был у вас. То есть не у вас дома, а вообще в городе. В синагоге.
— Как???
— Очень просто... — он заговорил таинственно и тихо. — Я приехал, отыскал синагогу возле Центрального рынка. Она была закрыта на замок. Я долго ходил вокруг, и мне даже нравилось, что она закрыта. Потом подошел человек в пальто и шляпе, начал греметь связкой ключей. Я спросил его, можно ли зайти. Он был так похож на тебя, что я сразу понял, что это и есть твой дедушка. Он впустил меня в зал, подозрительно при этом оглядев. Зажег в углу электрические лампочки в плафонах шестиугольной формы — будто шестиконечные звезды. Поправил пыльные бархатные покрывала на возвышении в центре зала. Начал отодвигать ряды скамей. Я молча стал ему помогать. «Будут ремонтировать часть зала», — объяснил он. Потолок в синагоге — высокий, со странным узором. В одном углу штукатурка потрескалась. От этого угла мы и отодвигали скамьи.
— Ты только смотрел вокруг, ни о чем не спрашивал? — удивилась Галя.
— Я был как во сне. Мне было как-то все само собой ясно. Как будто все встало на свои места внутри меня. Знаешь, моя бабушка умела вправлять косточки в позвоночнике. Вот и здесь было такое чувство, как если бы что-то вывихнутое, мешавшее — наконец-то расправилось. Мне не хотелось разговаривать. Твой дедушка сел, взял книгу и начал бормотать какие-то слова, читал и покачивался. Я тоже взял книгу, уселся и молча в нее уставился. Потом пришли другие старики. Они кашляли, грохотали скамьями, кряхтели, усаживаясь. Я даже почувствовал себя таким же, как они, стариком... Когда за окнами стемнело, один встал и зажег восемь свечей. Они пели какую-то песню, очень домашнюю. Такую песню поют дома, когда все вместе — уютно, тепло. Так мне показалось. Но старики были, наверное, все одинокие.
— Не обязательно одинокие, — сказала Галя задумчиво, — просто боятся приходить с семьями в синагогу. Ну, продолжай. Ты так там и сидел?
— Да. Долго сидел. До прихода уборщицы. Потом подумал: вот бы остаться здесь и заснуть!
— Зачем?
— Посмотреть, что будет.
— А что могло быть?
— Ночью, в синагоге, один... Вдруг бы я услышал какие-нибудь голоса. Они бы мне все объяснили.
Галя решила помочь ему поскорее выйти из того волшебного оцепенения, в котором он находился.
— Ну, я рада, что ты оттуда ушел и никаких голосов не слышал. И вообще, в синагогу ходить опасно. Могут из комсомола исключить.
— Что ты пристала со своим комсомолом! — вспылил он и тут же стал обычным, нормальным Маршалом.
Тем временем Эсфирь Соломоновна завершила свой урок музыки и отпустила последнюю ученицу домой. Галя и Маршал, держа в руках старинные книги, вошли к ней в класс.
— Что это у вас, киндерлах, дети мои? — с удивлением произнесла Эсфирь Соломоновна, — что за фолианты вы мне принесли?
— Я же вам обещал показать еврейские книги, которые с войны остались, — напомнил ей Маршал.
С корешков книг сыпался коричневатый прах. «Житомир», «Лемберг», «Златоуст» — значилось на титульных листах старославянским письмом. А все остальное, кроме названия книгоиздательства и города, было отпечатано на древнееврейском языке.
— Талмуд, — взволнованно произнесла Эсфирь Соломоновна.
— Сидур, — сказала она со слезами на глазах, трогая следующую книгу.
— Хумаш, — вздохнула она, поднося книгу к губам и целуя ее.
Галя похвалилась:
— А мой дедушка такие книги запросто читает! У него их — целый шкаф!
— Меня интересует древнееврейский язык, — сказал Маршал серьезно, обращаясь к Эсфири Соломоновне, — где я могу его выучить? — Это опасное занятие, Боря, — ответила она, — ведь это «язык инакомыслящих»! В наше время, увы, его преподают лишь еврейским писателям Биробиджана, а также агентам КГБ, для общего развития. А еще... существуют две подпольные йешивы, насколько я знаю. В Самарканде и в Киеве. Там учатся еврейские парни.
— Самарканд — явно не для меня, — решительно сказал Маршал, — а Киев — очень даже подходяще. Мои родители все время спорят между собой, учиться ли мне до конца средней школы или идти работать. Отец хочет, чтоб я поскорее профессию приобрел. У отца есть в Киеве брат. Он в ЦУМе работает. И он как раз приглашает меня к себе, чтобы я пожил у них и выучился на работника торговли. И если я к нему поеду, то мне отец и денег даст. А там я найду эту, как ее, йешиву и буду заодно в ней учиться!
Галя вздохнула. Ну вот: теперь из-за своего еврейства Маршал помчится еще, чего доброго, в Киев... и совсем забудет ее! Лучше бы его мать не открывала ему того, что он еврей... Эсфирь Соломоновна внимательно слушала его, а он продолжал делиться с ней своими мыслями. И Галя чувствовала себя «третьей лишней» в этой беседе. Да, трудно было любить Маршала. Сплошные страдания!
— Я почему-то очень рад тому, что моя мама еврейка, — сказал Маршал, — у нас в доме эти книги столько времени лежали... и каждый раз, когда я на них смотрел... точно тепло какое-то внутри чувствовал. Как будто тайна из-под букв светилась. Отец хотел было книги на растопку использовать, а я не дал. Подожди, говорю, может, продадим. А он говорит: «Да кто ж такое старье купит?» Так я решил их припрятать. Придет время, думаю, еще выучу эти буквы, пойму, что тут написано. Чувствовал, что они — святые, волшебные.
Маршал завернул старые книги в целлофан.
— Уеду в Киев к дядьке, — сказал он, — а там будь что будет!

Продолжение следует


www.moshiach.ru





Это статья Jewniverse - Yiddish Shteytl
https://www.jewniverse.ru

УРЛ Этой статьи:
https://www.jewniverse.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=664
Jewniverse - Yiddish Shteytl - Доступ запрещён
Наш Самиздат
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
Jewniverse - Yiddish Shteytl: Доступ запрещён

Вы пытаетесь получить доступ к защищённой области.

Эта секция только Для подписчиков.

[ Назад ]


jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.036 секунд