Эстер Кей. Маршал, VIII
Дата: Thursday, December 23 @ 00:00:00 MSK
Тема: Diaspora


20. «МАМА, ОН УЕЗЖАЕТ!»

Галина мама, возвращаясь с работы, с удивлением увидела брошенный возле забора мотоцикл. Маршал беседовал с Галей во дворе. В руках у него был самый настоящий железнодорожный билет до Киева. Но этого мама пока еще не заметила. Она лишь удивилась, увидев свою дочку беседующей с Борей Береговым из десятого класса.
— И как это тебе родители разрешили одному в Киев ехать? — не верила Галя своим глазам, глядя на дату билета, — а как же школа? Ты что, десятый класс не закончишь?
— Я же тебе говорил: меня отец и раньше хотел в Киев отправить, — объяснил Маршал, — потому что у него там брат товароведом в ЦУМе работает и может меня на хорошую должность устроить. Только мать все время не разрешала, хотела, чтоб я в институт после школы поступил. Так я им обоим угожу: и на работу устроюсь, и на учебу. Правда, не в институт, а в йешиву... Но об этом они узнают еще не скоро!
Все у него уже было обдумано и решено. Галя только тут осознала, что он явился лишь затем, чтобы попрощаться с ней. В этот драматический момент мама открыла калитку.
— Здравствуйте, Лидия Яковлевна, — обратился к ней Маршал с редкостной для станицы вежливостью.
— Это ты с ним на лошадях каталась? — вдруг «озарило» маму при взгляде на него. Будучи педагогом, она сдержала свои эмоции и ответила на приветствие Маршала:
— Здравствуйте, Борис. Как поживаете?

— Мама, он едет в Киев, — горестно воскликнула Галя. Но мама не обратила внимания на ее слова.
— Если вы пришли, Береговой, чтобы поговорить со мной насчет вашего огнестрельного оружия, то знайте: самопал я вам возвращать не намерена! — сурово сказала мама, — даже и не просите, молодой человек. Это опаснейшая вещь для общества.
— Мама, ему не нужен самопал! — воскликнула Галя, — он едет учиться в киевскую йешиву! Изучать еврейскую религию!
Мамино лицо нужно было видеть. Все-таки она была завучем, и эта должность обязывала ее выглядеть суровой и непреклонной.
— Религию? — не замедлила она выразить возмущение, — а как это согласуется с вашим комсомольским обликом?
Слово «еврейскую» она предпочла вообще пропустить мимо ушей.
— Он не комсомолец, мама, — снова вмешалась Галя, защищая Маршала, — он — беспартийный!
И тут к ним подошла добродушная Романовна...
— Борька! — сказала она ласково, — чего ж ты без цветов-то к невесте приходишь?
Маршал опустил ставшие вдруг злыми, как у Серого коня, глаза.
— Я поехал, — бросил он, заводя мотоцикл.
— Я тебя провожать приду, на вокзал! — воскликнула ринувшаяся за ним Галя.
— Нет! Не надо!
Маршал сказал что-то энергичное в адрес мотоцикла, и тот завелся. Он уехал, мотоцикл тарахтел уже за поворотом.
Галя ощутила себя совершенно ненужной ему, и это было ужасно. Ах, бабушка Романовна, зачем у вас такой длинный язык! И мама тоже, какая непонимающая! У мамы, наверное, и не было никакой возможности отреагировать на происходящее иначе, чем она отреагировала. Боря был в ее глазах просто строптивым десятиклассником, Галины слова о еврейской религии вообще показались ей крайне провокационными и опасными, а насчет великой любви ее дочери к Маршалу ей до тех пор ничего не было известно. Шутка же бабушки Романовны придала всей сцене несерьезность, даже комичность. Впрочем, когда Галя скрылась в хате и начала там рыдать, мама почувствовала, что поступила непедагогично, но, переглянувшись на кухне с Романовной, ограничилась лишь восклицанием:
— Ну, вот еще слез не хватало! Ничего не понимаю!
Романовна развела руками и простодушно предложила напоить Галю хорошим чаем.
— Да вы, Яковлевна, на нее не серчайте, — добавила она, — Борька — парень что надо. Таких еще поискать! Отец у него — механик, зарабатывает неплохо, пьет редко, а мать — женщина тихая, хорошая, еврейской нации... Беженка она, ее бабка Варвара, бездетная, в военные годы у себя приютила. Это я вам по секрету рассказываю, чтоб вы Борьки не опасались... За ним ничего плохого не водится! А Галя ваша к нему так и тянется! Весь вечер, бывало, из окна его мотоцикл высматривает. Чего ж такого? Проводит его в армию, подождет два года, а там — и поженятся, глядишь.
Мама от такого обилия новостей молча села на лежанку в кухоньке и на всякий случай достала из сумочки валидол, под язык себе положить, чтобы успокоиться.
— Вот так завуч! — пробормотала она про себя, — всех воспитываю, только для собственной дочери времени не нашлось!
Романовна налила ей и себе чайку, заговорила, по своему обыкновению, ласково и безостановочно:
— Оно и хорошо, что рано влюбляются. На что и молодость, как не на это! Вот у нас-то война отобрала лучшие годы, а им — дай Б-г только и радоваться друг на друга. Моя Маринка, внучка-то, тоже себе жениха выбрала, у них с Сашкой Латышевым уже дело решенное... Молодые, да скорые. А зачем мешать? Пусть женятся, на здоровье. Только паспорт получат — и заявление в ЗАГС подадут. Дай Б-г жизни хорошей! Чего себя терзать понапрасну?
Маме эти рассуждения казались наивными, однако плавные и певучие звуки речей Романовны успокаивали, завораживали, и она невольно заслушалась.
Конечно, они с отцом если и думали о Галином будущем, то оно им рисовалось, во-первых, гораздо более блестящим, а во-вторых, очень и очень отдаленным, что касалось замужества. Кто же в городе выскакивает замуж сразу после школы? Сначала девушке надо поступить в вуз, а потом уж искать подходящего жениха. Престижным считается выйти замуж за военного, за юриста. А тут — на тебе, в сына сельского механизатора влюбилась!
Но, продолжала мама свои думы, может, в этом деле чем проще все воспринимать, тем оно и лучше? Много ли счастья найдешь, если сердце будет все время тосковать по первой любви? Может, и лучше, если любовь пришла раньше, чем началась беготня по вечеринкам, смена кавалеров... Ведь обрести серьезное и к тому же взаимное чувство — это так непросто!...Мама в своих суждениях была гораздо мягче, чем папа. Папу бы Романовнины рекомендации не удовлетворили, и Маршал подвергся бы трудным испытаниям, если бы захотел на Гале действительно жениться. Если бы вообще собирался это сделать... Но он и не собирался!
...Тем временем, плача и страдая в одиночестве, Галя снова находила себе утешение в перечитывании статьи про подростковую любовь. Очень полезная была статья. Прямо-таки проливала свет на все происходящие события. Без этой статьи она могла бы подумать, что Маршал ее совсем-совсем не любит! Разумеется — внушала она себе — мальчишки терпеть не могут таких слов, как «любовь», «невеста», «сватовство»! У них в обиходе все больше — мужественные слова типа «дружба», а если уж они и описывают свои любовные приключения, то скорее бравируют выражениями вроде «гулять», «лапать» и многими другими, которые заставили бы любого взрослого покраснеть. Поэтому, быть может, Маршалу и самому непонятно, что за отношение у него к Гале. Гулять он с ней (к ее сожалению) не гуляет и лапать не лапает. Стало быть, дружит. А из дружбы потом вырастет любовь. Так Галя надеялась. Но тут принесло ж эту Романовну с ее намеками на сватовство, и он сразу — на дыбы...
«А провожать его я все равно приду, — решила Галя, — пусть даже не попадаясь ему на глаза... Ведь он уезжает в воскресенье, а мы с мамой как раз будем в этот день в городе.»
Тут пришла Романовна, принесла ей, страдалице, чашку чаю. За ней показалась и мама, смущенная и виноватая, с выражением готовности отныне всегда! всегда! выслушивать Галины исповеди, находить время для разговоров с ней и воспринимать ее чувства всерьез.

21. ПРОВОДЫ

Ростовский вокзал, по залам которого гулко прокатывались радиоволны объявлений, был многолюден и ярко освещен. Над железнодорожными путями проходил мост, с которого были так страшновато-четко видны проносившиеся внизу поезда. Некоторые составы шли без остановки, некоторые — сопели, присвистывали и, громыхнув всеми вагонами, замедляли ход. Запах гари стоял в мартовском воздухе. Привокзальные огни светились в вечерней тьме. Галя поглядывала вниз, на поезда, идя по мосту быстрее всех и на ходу снимая перчатки с нагретых волнением рук. Она спустилась у третьей платформы и пошла вдоль поезда. На перроне, меся сапогами смешанную со снегом грязь, толпились люди — прощались, обнимались, посылали воздушные поцелуи отъезжающим.
— Где восьмой вагон? — спросила Галя у проводницы. Та махнула рукой:
— Назад иди! Нумерация с хвоста!
И тут Галя увидела Маршала. Он стоял со своими отцом и матерью на перроне. Она решила не мешать им, остаться стоять незамеченной в стороне. Через минуту гудок паровоза и голос дикторши уже возвестили об отправлении киевского поезда. Маршал поцеловал мать, обнялся с отцом и стал подниматься с вещами в вагон. Тут, повернув голову, увидел Галю. Галя только успела сказать ему:
— Пиши!
А он успел лишь ответить:
— Буду!
И проводница подобрала лесенку, соединявшую дверь вагона с перроном, так как поезд уже медленно покатился, вызывая у всех провожавших инстинктивное желание идти, шагать, пытаться не отстать от его хода... У всех? Или только у Гали? Какая разница...
— Это ты — Галя Кричевская? — спросил Галю отец Маршала, останавливаясь.
— Да.
— Ну, будем знакомы.
Она смутилась. Пусть только не подумают, что она его невеста! Никакая она не невеста!
— Молодец, что проводить пришла, — сказала мать Маршала, — а то бы он в дороге места себе не находил. Ты его не забывай.
— Молодые вы, конечно, — добавил отец. — Рано еще о чем-то серьезном думать. Но, кто знает? Может, чего толковое из этого и выйдет.
Маршал смотрел в темное окно вагона, лежа на верхней полке. Поезд мчался вдоль заснеженных равнин. Вагон трясся, вздрагивал, мотался из стороны в сторону, и от этого позвякивали ложечки в стаканах чая, стоявших в железных подстаканниках на столике. Свет лампы был совсем тусклый, ночной. Нижние полки занимали два украинца, говоривших между собой на своем языке. Маршал все в их разговоре понимал, потому что слова звучали почти как по-русски. Но он не вслушивался, так как думал о своем. О том, что он теперь будет жить как еврей. На душе у него было чисто, как будто кто-то смыл с нее цинизм, пошлость казацких шуточек, вообще все его прошлое.
Что за странное чувство — вдруг осознать себя евреем! Как будто все Б-жьи знаки, намеки, посылаемые до сих пор Провидением, внезапно высветились лучом очевидности и выстроились в маршрут, в линию судьбы. Что это были за знаки? Да сколько угодно. Еврейские старые книги, с детства манившие его своей тайной. Странное выражение лица бабушки каждый раз, когда она видела, что он держал их в руках, любовно поглаживая. Потом — его мучительная «дружба» с еврейской девочкой Галей, которая покупала у них коровье молоко. Удивительные у этой Гали глаза... И, наконец, долгие разговоры с Эсфирью Соломоновной и услышанные от нее таинственные слова: Б-г Израиля, всемирный потоп, радуга Завета, пророк Моисей, заповеди Торы... Рассказ про графа Потоцкого, принявшего еврейскую веру и сожженного на костре.
И вот, в один прекрасный день, мать сообщила ему, что она родилась в еврейской семье. Даже фамилию назвала, громоздкая такая фамилия, с трудом запоминающаяся. Гонтмахер! По-настоящему мать зовут — Мирра Александровна, а не Мария, как все думают. И еще мама сказала, что сама она на идиш не говорит, но, если слышит какие-то слова, то понимает их. А когда он сообщил об этом Эсфири Соломоновне, то она очень захотела познакомиться с его мамой. Может быть, они еще познакомятся и подружатся.
А Галю он не забудет. Она хорошая. И она его любит. Девчонки так запросто говорят это слово — любит! Как будто им понятно, что это значит. Он бы лично так не выразился. Он бы сказал о ней: она мне предана, она меня будет ждать.
...Но вдруг его не примут в йешиву? Может, они таких как он, у которых только мать еврейка, не принимают? Вдруг он не настоящий еврей? Нет, нет, тут же успокоился он. Эсфирь ведь сказала, что еврейское происхождение определяется по матери. А чтобы убедить начальника йешивы, Маршал покажет ему те документы, которые десятилетиями хранились в банке на их огороде. Дяде, брату отца, живущему в Киеве, он, конечно же, ничего этого не расскажет. Просто начнет учиться на товароведа, будет жить в дядином доме и потихоньку разыскивать синагогу, йешиву. И обязательно найдет...

Продолжение следует


www.moshiach.ru





Это статья Jewniverse - Yiddish Shteytl
https://www.jewniverse.ru

УРЛ Этой статьи:
https://www.jewniverse.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=666
Jewniverse - Yiddish Shteytl - Доступ запрещён
Еврейская кухня
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
Jewniverse - Yiddish Shteytl: Доступ запрещён

Вы пытаетесь получить доступ к защищённой области.

Эта секция только Для подписчиков.

[ Назад ]


jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.035 секунд