Уроки идиш
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
Людмила ВАЙНЕР (Чикаго). ДАЛЕКО ОТ МОСКВЫ, ИЛИ ИСТОРИЯ ОДНОЙ КНИГИ.

Отправлено от Надежда - Thursday, August 08 @ 17:43:19 MSD

RussiaЕсли спросить любого из советских граждан, кому сейчас за 50, он сразу ответит - да, была такая книга, про большую стройку где-то на Востоке во время войны, ей и Сталинскую премию дали, а нас всех потом третировали этим "Далеко от Москвы" в школе. Позже ее добровольно никто не перечитывал; несмотря на солидные тиражи переизданий на многих языках Союза, толстые тома пылились на библиотечных полках, и, судя по всему, уезжавшие "насовсем" из СССР не взяли ее, среди любимых, в свою новую жизнь. Однако эту книгу, как разных там Бабаевских с Бубенными, забывать не следует, потому что с ней связана особая история. Сначала немного фактов. Роман "Далеко от Москвы" был издан в 1948 г., его автору, Василию Николаевичу Ажаеву в 1949 г. присудили Сталинскую премию, в следующем году по книге сняли фильм, а в 1954 г. композитор Иван Держинский написал по ней оперу, которая недолгое время шла в Москве. Ажаев переехал в столицу, трудился каким-то функционером в Союзе писателей, а в 1968 г. умер. В конце 80-х гг., когда зашатался весь Советский Союз, когда в печати стали появляться вещи, долгие годы лежавшие "в столе", был издан, уже посмертно, другой роман Ажаева - "Вагон", в значительной части биографический, из которого стало ясно, что автор - бывший политический заключенный, сиделец ГУЛАГа, и что вся героическая стройка, описанная им ранее, хоть и проходила "далеко от Москвы", но в лагере. 19-ти летний Вася Ажаев, успевший поработать на строительстве метро в Москве, был в 1935 г. по политическому доносу судим, получил "сравнительно малый" срок (то ли 8, то ли 10 лет, точно не знаю) - и загремел на восток. Срок его окончился во время войны, он просился в армию - не брали: остался работать там же вольнонаемным, заочно учился по технической специальности, а в конце войны стал что-то писать. В иных источниках, правда, говорится, что писать он начал еще до ареста и что "в 1944 г. окончил Литературный институт им. Горького", но это в даты его жизни не очень укладывается. После войны Ажаев подал первый, еще "сырой" вариант написанного им романа в журнал "Дальний Восток" (он продолжал жить в тех краях), в журнале роман напечатали, а в 1948 г. Ажаев принес рукопись "Далеко от Москвы" в центральный журнал "Новый мир". Как писал позже Конст. Симонов (работавший тогда в редакции журнала), "роман нам нравился и был нужен журналу", но требовал большой доработки, что автор с помощью журнальных редакторов и проделал, роман напечатали в "Новом мире", а вскоре издали отдельной книгой. Так он пошел по всему Союзу.

А теперь следует задуматься, почему эту книгу быстро и положительно приняли - и внизу, и наверху, и, главное, - почему автор, бывший зэк, написал это все "про свободных людей" и от имени "свободного человека". Ну, читателям было просто интересно - все же первая послевоенная большая книга о них - тружениках тыла. Там был Батманов, начальник стройки - статный русак в военном кителе, был главный инженер, бородатый грузин Беридзе, был присланный после фронтового ранения на нефтепровод молодой Алексей Ковшов, была бесстрашная Таня, тянувшая линию связи через непролазную тайгу - с тайгой автор, увы был знаком очень хорошо; он писал о реке "Адун" (в которой узнавался Амур), писал живыми красками, зная эти места и местный говор, называл баржу - "Халкой", и все это придавало особую достоверность романным событиям. Победное завершение нефтепровода (к годовщине Октября, "за три дня до срока", в 1942 г.) наполняло тогда сердца читателей гордостью, ведь они так же работали на своих заводах, так же рвались к победе и пафос описания разных трудовых подвигов им не мешал.. Что же касается "мнения сверху", то товарищ Сталин, в отличие от последующих советских правителей, книги читал (и даже имел свои вкусы - так, по свидетельству одного мемуариста, был огорчен, услышав, что "Ванда Василевская - писатель не очень"); кроме того, он был прозорлив и хорошо сознавал, О ЧЕМ и КАК в эти нелегкие послевоенные годы следует писать "для народа". Он увидел в этой книге все необходимое: руководящую роль партии - есть секретарь горкома, который всегда знает, что делать (тогда еще не мешало, что этот секретарь - еврей Залкинд), имеется старожил-рыбак Карлов, который лучше инженеров представляет, по какому берегу реки следует вести трубопровод, есть "закоснелый" старый инженер Тополев - его перевоспитывают, есть "дружба народов" в виде стахановца Умары Магомеда, есть вредитель - кулацкий сын, которого удается разоблачить - т.е., весь набор, впоследствии ставший обязательным для произведений соцреализма. А насчет того, что побудило Ажаева все это написать - вот, что думал об этом в 1966 г. Конст. Симонов (уже знавший, где была эта стройка и кем там был автор): "очевидно, Ажаев испытывал глубокую внутреннюю потребность в той или иной форме все-таки написать о том, чему был участником и свидетелем, о людях, которые тогда, в военные годы, построив этот нефтепровод, совершили, казалось бы, невозможное. В этой книге он и о заключенных написал, как о свободных людях, как о советских гражданах, которые в нечеловеческих условиях внесли свой собственный вклад в нашу победу. И сделал это вполне сознательно, желая своим романом поставить памятник их усилиям, их мужеству, их преданности родине". Относительно "преданности родине" - да, она была. А вот насколько Симонов был прав, когда писал о мужестве, "о людях, совершивших невозможное" - не знаю, но что "нечеловеческие условия" у них были, это уж точно, и что попробуй они не выполнить на лесоповале (и других местах) свою норму - лежать бы им в безымянной могиле, с биркой-номером на ноге... Условия были "нечеловеческими" и морально. Верил ли Симонов в то, что он написал - или просто очень хотел верить... все же были 60-е гг., а не теперешний XXI век. Сейчас же, спустя столько лет (и зная многое, о чем большинство из нас раньше и не подозревало), мне видится такая картина: воспитанный в преданности социализму и Советскому Союзу, молодой подмосковный паренек (наверное, и комсомолец) продолжал верить в эти идеалы; даже перенеся тяжесть ареста, обвинения и лагерного труда, он захотел написать как оно должно было быть, написать книгу, которая бы соответствовала его (и нашему) тогдашнему утопическому, часто "плакатному" изображению социализма - помните эти плакаты? - рабочий с открытым и честным лицом, его ясный взгляд устремлен в будущее, в сильных руках - отбойный молоток, над головой развевается красное знамя, и нет никаких сомнений в том, что его свободный и радостный труд победу добудет! "Свободному труду советских людей" мы, читая эту книгу, тогда верили. Верили и заграничные друзья Советского Союза; поразила меня одна подробность, о ней я прочла недавно в книге воспоминаний Артура Лондона, чешского коммуниста (он был осужден на пожизненное заключение по процессу Сланского в 1952 г., в Чехословакии) - в то время, как кругом уже шли аресты, его жена Лиза, тоже коммунистка, переводила (на родной ей французский) роман Ажаева "Далеко от Москвы", эту большую ложь... И еще мне вспоминается повесть Лидии Корнеевны Чуковской "Спуск под воду", которую она писала в то же время, что и Ажаев свое "Далеко от Москвы" и которая была издана в Союзе лишь в 1990 г. (за границей - в 1979 г.). Муж Лидии Корнеевны, физик и ученый Матвей Бронштейн, был в 1938 г. арестован и приговорен к "10 годам без права переписки"; сейчас мы знаем, что это означало немедленный расстрел. В ее повести женщина-писательница (похожая на саму Л.К.) Нина Сергеевна хочет хоть что-то узнать о своем арестованном и "исчезнувшем" муже. В некоем писательском доме творчества он случайно встречает человека, который сидел "там" - и вышел, она расспрашивает его, можно ли там жить, можно ли выжить... Этот человек (Билибин) рассказывает ей о лагере, где он "отбывал": о приобретенных там друзьях, о конвое, стрелявшем при "шаге в сторону" от колонны, о сторожевых собаках, о рожденных там детях - "до четырех лет ходить не умели", о 200-граммовой хлебной пайке, сам же он был там последнее время могильщиком. Билибин (он писатель тоже) отдает на суд Нине Сергеевне свою только что законченную книгу. И что она прочла! - собственно говоря, прочла она "ажаевский вариант" - в шахте, где "рубили" уголь зэки - соревнуются ударные бригады шахтеров, есть там и "предоктябрьская вахта", за решением серьезных вопросов народ обращается к парторгу, есть там передовик, которого Билибин наделил милой улыбкой и легким заиканием своего друга, зэка Саши, погибшего в лагере, в забое... Билибин, затаив дыхание, ждет ее оценки, оценки человека, которому верит. А вот и ответ Нины Сергеевны. "Вы трус, - сказала я. - Нет, хуже, вы - лжесвидетель". И дальше: "Это все, что я могу сказать вам о вашей литературе... Почему у вас не хватило достоинства промолчать? Ведь от вас никто этого не требовал. Неужели... из уважения к тем... кого вы засыпали землей... вы не могли как-нибудь иначе зарабатывать себе на хлеб с маслом? Чем-нибудь другим. Не лесом. Не шахтой. Не ребенком - тамошним. Не... заиканием вашего друга". Вот такие пироги... Наверное, прошлое все-таки грызло Ажаева, донимало. И вот в 1955 г. он начал писать другую книгу, писал и переписывал вплоть до 1964 г. Речь в книге шла о пареньке, каким был он, работавшем сначала на постройке метро, а затем арестованном и попавшем в лагерь; дальше честно рассказывалось о годах в лагере, пафоса в книге было куда меньше и люди были живые, не плакатные - Ажаев много чего в своей московской жизни повидал и понял. Эту новую книгу, "Вагон", он в 1964 г. предложил журналу "Дружба народов", но и в оттепельное время ее не напечатали, на свет она появилась лишь через 25 (!) лет. Вот и получилось, что в советской энциклопедии 60-х гг. лауреат Сталинской премии Ажаев именуется автором одного лишь "Далеко от Москвы", ничего о его пребывании в лагере нет (он просто "15 лет жил и работал на Дальнем востоке"). А в российской литературной энциклопедии XXI в. Ажаев - уже автор двух книг (и ряда забытых рассказов), лауреат премии (Государственной), он "полностью отбыл срок в лагере" (куда попал по ложному доносу), все же остальное - т.е., годы рождения и смерти - сходится... Вот так "история одной книги" наложилась на историю одной жизни - и на историю нашей с вами родины.

Примечание: А я все же рада, что Василию Николаевичу удалось хоть немного оправдаться, написав эту вторую книгу, "Вагон".

 
Повествующие Линки
· Больше про Russia
· Новость от Nadiv


Самая читаемая статья: Russia:
ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА. Шестилетний боевик


Article Rating
Average Score: 0
Голосов: 0

Please take a second and vote for this article:

Excellent
Very Good
Good
Regular
Bad



опции

 Напечатать текущую страницу  Напечатать текущую страницу

 Отправить статью другу  Отправить статью другу




jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.067 секунд