| Help Jewniverse Yiddish Shtetl | Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал
| |
| Самая популярная новость | | Сегодня новостей пока не было. | |
 Опрос | |
| |
| Поиск на сайте Русский стол | | |
| Обмен баннерами |
| |
| Еврейская музыка и песни на идиш |  | |
 | |
|
Persons: Гавриил ПОПОВ. Пророк в своем отечестве. Отправлено от Anonymous - Wednesday, July 21 @ 04:00:00 MSD
|
 СТРАНИЧКИ ИЗ ДНЕВНИКА
Пророк в своем отечестве
(о Владимире Высоцком)
1. “А что имел в виду — то написал”
День рождения Владимира Семеновича Высоцкого наша официальная Россия пытается превратить в очередной этап приручения и канонизации поэта, начатый еще несколько лет назад в дни 20-летия со дня его смерти и 65-летия со дня рождения...
Ряды Дворца съездов тогда заполнили и те, кто по долгу службы или даже по зову сердца некогда всячески хулил его. Речи о нем произносили и те, кто не принимал его ни в Союз писателей, ни в Союз композиторов. Его песни исполняли те, о ком сам Высоцкий писал:
“Мое имя не встретишь в рекламах
Популярных эстрадных певцов”.
Я далек от того, чтобы в подобных ситуациях видеть повод для злорадства. Я следую библейской притче, рекомендующей прощать блудных сыновей. И любое, пусть самое запоздалое, прозрение достойно уважения.
Но беда в том, что ликования начинают затушевывать все то главное, что составляет суть творчества Высоцкого.
Между тем Высоцкий исключительно прозрачен. Его, с одной стороны, нельзя превращать в лидера диссидентов. А с другой — его трудно “приручить”.
“Один, стоявший скромно в уголочке,
Спросил: “А что имели вы в виду
В таком-то месте и такой-то строчке?
Ответ: во мне Эзоп не воскресал,
В кармане фиги нет — не суетитесь,
А что имел в виду — то написал.
Вот выверну карманы — убедитесь”.
2. “Не забыть бы тогда, не простить бы, не потерять”
Высоцкий сказал правду о войне.
Правду о войне мы знали и по собственным детским годам, и по рассказам взрослых. О ней пели в электричках и на вокзалах инвалиды. Но именно у Высоцкого народное видение войны стало поэзией.
В войне Высоцкого нет генералиссимуса, нет великих маршалов и генералов, нет официально увековеченных героев, нет и канонизированных побед. Нет всего того, что сейчас нам вновь пытаются навязывать кремлевские организаторы торжеств по случаю 60-летия Победы. У Высоцкого война — это тяжелый труд и огромная беда.
“Почему мы от границы
Шли назад, а не вперед?”
“Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог —
Кто считал, кто считал!...
Сообщается в сводках Информбюро
Лишь про то, сколько враг потерял”.
На войну Высоцкий смотрит глазами миллионов рядовых:
“Нужно провести разведку боем —
Для чего — да кто же там разберет...”.
В войне Высоцкого — особист Суэтин — “неутомимый наш” (вся армия была напичкана особистами, заградотрядами и т.д.). И погибающие от удушья подводники. И штрафные батальоны — “Вы лучше лес рубите на гробы. В прорыв идут штрафные батальоны”. И Варшавское восстание, когда “наши корпуса в пригороде” ожидали, в то время как “Варшавское восстание захлебывалось в собственной крови”.
У Высоцкого и полные чемоданы трофейного барахла, которое разрешили отвезти домой демобилизованным солдатам (генералам полагались уже не чемоданы, а целые вагоны).
В войне Высоцкого — и жена, заявляющая мужу “ждать не буду”, и другая, которую вернувшийся инвалид застает уже “с другим”.
И — бесконечные братские могилы, на которых “не ставят крестов” и где “нет ни одной персональной судьбы — все судьбы в единую слиты”.
3. “Из тумана холодного прошлого”
Вторая правда, которую Высоцкий нес всем нам, — правда о репрессиях.
Он акцентирует внимание на мелочности, бессмысленности, случайности причин репрессий в сочетании с исключительной беспощадностью. Эта жестокость говорит либо о крайней неустойчивости, слабости, маниакальном страхе советской власти за себя или же о ее изначальной античеловеческой внутренней сути. Скорее — и о том, и о другом.
“Добрый парень
За три слова, —
Говорят, арестован
Мишка Ларин
...как опаснейший преступник”.
“Мой язык как шнурок развязался
Я кого-то ругал, оплакивал...
Дали срок — не дали опомниться”.
“С людьми в ладу — не понукал, не помыкал...
Спины не гнул, прямым ходил...
Но был донос и был навет”.
“Эх, за веру мою беззаветную
Сколько лет отдыхал я в раю!
Променял я на жизнь беспросветную
Несусветную глупость мою”.
“Сколько веры и лесу повалено,
Сколь изведано горя и трасс!”
Более чем примечательно, что Высоцкий нигде и никогда не благодарит КПСС за реабилитации.
4. “Чем в бутылке, лучше уж в Бутырке”
Высоцкий своими песнями радикально изменил отношение не только к политическим репрессированным, но и ко всем осужденным советским судом.
“Зачем нам врут:
“Народный суд!”
Народу я не видел”.
Вор у Высоцкого “продукт” и нормальный элемент советского строя.
“На теле общества есть много паразитов.
Но почемуй-то все стесняются бандитов”.
“Ведь там — сплошные лагеря,
А в них убийцы, а в них убийцы.
Ответил он: “Не верь молве —
Их там не больше, чем в Москве”.
Но у Высоцкого даже убийцы становятся ими чаще всего в результате неумолимой логики жизни — “ударил первый я тогда — так было надо”.
В блатной мир вели как советские коридоры, в которых “на тридцать восемь комнаток всего одна уборная”, так и вся жизнь на “Большом Каретном”.
Подход Высоцкого к своим “блатным” очень напоминает отношение Ильфа и Петрова к Остапу Бендеру. Как и к Остапу, к блатным Высоцкого привлекают независимость (“И кто бы что ни говорил, я сам добыл и сам пропил”), право быть хозяином хотя бы самого себя (“сегодня я со всей охотою распоряжусь своей субботою”), готовность постоять за себя (“Со мною — нож, решил я: что ж, меня так просто не возьмешь”) — словом, все то, чего был лишен связанный тысячами официальных и неофициальных пут по ногам и рукам, на работе и дома, в мыслях и тем более в речах рядовой советский гражданин. И самостоятельность вора не могла не вызывать если не зависть, то хотя бы острый интерес: “... с возмущеньем хочется сказать: бандитов надо тоже понимать!”.
Понимать людей, порой добровольно, а чаще вынужденно, в силу советских обстоятельств, променявших жизнь в советской “бутылке” на жизнь в Бутырке.
5. “Скажи еще спасибо, что — живешь!”
Высоцкий, написав правду о прошлом, не мог уйти и от правды современной ему жизни.
В центре этой правды — народ, точнее — простые люди.
“Люди, власть не имущие,
Кто-то вас со злого перепою,
Окрестил безликою толпою...
Будь вы на поле, у станка,
в конторе, в классе,
Но вы причислены к какой-то
серой массе”.
Безликой толпе, серой массе Высоцкий противопоставил свой народ. Что он собой представляет?
Прежде всего ему чужды идеи коммунизма. Он о них вообще не вспоминает. Народ Высоцкого предельно деидеологизирован.
Народ Высоцкого чужд и политики. Правда, порой он поддается на провокации:
“Вот бьют чеченов немцы из Поволжья,
А место битвы — город Барнаул”.
Порой он вспоминает Мао, Насера, Хомейни — но всегда в каком-то пьяно-ироническом стиле. И даже о евреях он узнает у “алкаша из бакалеи”, а не из официальной пропаганды.
Народ Высоцкого работает. Но сам Высоцкий отмечает, что труд в советской интерпретации — за пределами его интересов.
“Труд нас
Должен облагораживать,
Он из всех нас делает
Настоящих людей.
Это самое, самое главное
Правда вот,
В фильме этого не было.
Значит, это для вас
Будет в следующий раз”.
А пока — до никогда так не наступившего следующего раза — работа для человека Высоцкого — всего лишь средство для жизни. Даже если герои Высоцкого “выкладываются” — они делают это ради личного успеха.
А по существу отношение к труду четко выразил “Ваня” в разговоре с “Зиной”: “тут за день так накувыркаешься”.
Естествен при таком отношении к труду и подход к “передовикам”. Вот “Случай на шахте”:
“У нас — стахановец, гагановец, загладовец, — и надо ведь
Чтоб завалило именно его...
Вот раскопаем, он опять
Начнет три нормы выполнять
...и нам хана”.
Если не ради трудовых подвигов, то чем же живет народ Высоцкого? Три круга: женщины, семья, водка.
“Для нее —
Все свободное время мое”.
“Без нее, вне ее —
Ничего не мое”.
“Я был слесарь шестого разряда
Получал я всегда сколько надо
И плюс премия в каждый квартал
...Должен чтой-то иметь человек, —
Ну, и кроме невесты в Рязани,
У меня две шалавы в Москве”.
Женщин и любят, и ругают. Им “варганят” подарки, и они могут “дождаться” (смысл этих слов Вани и он, и Зина, и мы понимаем однозначно). За них вступают в драки, даже смертельные. Их бросают. Словом, женщины у Высоцкого — это первая важная сфера жизни человека из народа.
Другой центр интересов — семья.
“Я самый непьющий из всех мужиков.
И наша семья большинством голосов,
Снабдив меня списком на восемь листов,
В столицу меня нарядила...
Чтоб привез снохе
с ейным мужем по дохе.
Чтоб брату с бабой — кофе растворимый.
Двум невесткам — по ковру,
Зятю — черную икру,
Тестю — что-нибудь армянского разливу”.
Народ Высоцкого живет — ездит убирать картошку, иногда — напичканный инструктажем и сопровождаемый контролерами — бывает даже за границей. Он ненавидит владельцев авто и сам покупает автомобили. Но в целом он аполитичен.
Советские аппаратчики пытались доказать, что народ Высоцкого — это какие-то ничтожные единицы, отщепенцы. Но всенародный восторг, с которым воспринимали и повторяли песни Высоцкого, говорил о другом — правда была именно у Высоцкого, а не у тех, кто воспитывал советского человека для жизни в коммунистическом обществе “еще при жизни нынешнего поколения”.
Если бы я был зарубежным аналитиком, то, сопоставив популярность Высоцкого с его творчеством, пришел бы к такому выводу. Если в СССР хотя бы половина населения и живет, и думает так, как пишет поэт, — то судьба советского строя предрешена.
6. “ А хлебнешь стаканов десять — облегчение!”
Есть в жизни народа, по Высоцкому, еще одна опора — алкоголь. Вот свадьба.
“Уже дошло веселие до точки.
Уже невесту тискают тайком...”
“Уже поймали жениха
И долго били,
Потом пошли плясать в избе,
Потом дрались не по злобе —
И все хорошее в себе
Доистребили”.
Но напивались не только по столь особому случаю, как женитьба. Вот рядовая вечеринка.
“Ой, где был я вчера — не найду, хоть убей.
Только помню, что стены —
с обоями.
...Мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал...
Будто голым скакал...
Напоследок чудил:
Выбил окна и дверь
И балкон уронил”.
Обычно каждый рабочий день завершался выпивкой: “И если б водку гнать не из опилок, то чё б нам было с пяти бутылок!”. Впрочем, “гадость пьют — из экономии”.
Спустя пару десятилетий и КПСС, и советское государство стали буквально захлебываться от речей и мер по поводу пьянства. Ну а во времена Высоцкого его клеймили за клевету на трудящихся. Но именно Высоцкий впервые показал, что алкоголь проник во все поры советской жизни, стал одним из фундаментов социализма.
“Мы дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас”.
7. “У начальника Березкина... Только с нами был он смел...”
Еще одна правда Высоцкого — о начальстве.
Как в произведениях Кафки, у Высоцкого начальство — особая порода, совершенно отличная от простых людей.
“Мой черный человек в костюме сером.
Он был министром, домуправом, офицером.
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых, внезапно, без причины”.
“Слева бесы, справа бесы...
Эти — с нар, а те — из кресел, —
Не поймешь, какие злей”.
Даже в самые трудные годы войны высокое начальство себя не забывало:
“Граждане смелые,
А что ж тогда вы делали,
Когда наш город счет не вел смертям?
Ели хлеб с икоркою...”
Сам Соловей-разбойник сознается: “У меня такие слуги, что и самому мне страшно”. Среди этих слуг — и поэты: “Лизоблюд придворный наспех сочинил царю стихи, получилось курам на смех, мухи дохнут от тоски”.
“Царь — ни шагу из квартиры,
А друзья-приятели,
Казначеи и кассиры
Полказны растратили”.
Хозяйничает это начальство так:
“Почему нет золота в стране?
Раздарили, гады, раздарили!”
“В центральных районах
В квартире плюс восемь,
На кухне — плюс десять,
Палас — как каток”.
Но народные беды начальство воспринимает стойко, терпеливо, ограничиваясь имитацией усилий: “Не страшны дурные вести, мы в ответ бежим на месте”.
(Продолжение следует...)
|
|
| |
| Article Rating | Average Score: 0
Голосов: 0
| |
|
|
Главное меню
Опрос
