Уроки идиш
Евреи всех стран, объединяйтесь!
Добро пожаловать на сайт Jewniverse - Yiddish Shteytl
    Поиск   искать в  

 РегистрацияГлавная | Добавить новость | Ваш профиль | Разделы | Наш Самиздат | Уроки идиш | Старый форум | Новый форум | Кулинария | Jewniverse-Yiddish Shtetl in English | RED  

Help Jewniverse Yiddish Shtetl
Поддержка сайта, к сожалению, требует не только сил и энергии, но и денег. Если у Вас, вдруг, где-то завалялось немного лишних денег - поддержите портал



OZON.ru

OZON.ru

Самая популярная новость
Сегодня новостей пока не было.

Главное меню
· Home
· Sections
· Stories Archive
· Submit News
· Surveys
· Your Account
· Zina

Поиск



Опрос
Что Вы ждете от внешней и внутренней политики России в ближайшие 4 года?

Тишину и покой
Переход к капиталистической системе планирования
Полный возврат к командно-административному плану
Жуткий синтез плана и капитала
Новый российский путь. Свой собственный
Очередную революцию
Никаких катастрофических сценариев не будет



Результаты
Опросы

Голосов 716

Новости Jewish.ru

Наша кнопка












Поиск на сайте Русский стол


Обмен баннерами


Российская газета


Еврейская музыка и песни на идиш

  
ВАЛЕНТИНА ПЕСКОВА. Братья по оружию

Отправлено от Anonymous - Tuesday, May 10 @ 00:00:00 MSD

Arts & artistsОдин из них работает первым замом гендиректора ИТАР-ТАСС и общается с президентами мировых стран в программе “Формула власти”, другой — ставит спектакли в театрах, вручает кинопремию “Ника”и всю жизнь играет в КВН. Что может быть у этих людей общего? Да то, что они родные братья. Юлий и Михаил Гусманы. Такие похожие и такие разные...

Картина первая. Тверской бульвар.
Здание ИТАР-ТАСС. Офис Михаила Гусмана.
Михаил ГУСМАН:
«Учась в мединституте, Юлик приносил домой мешки костей. Меня от этого воротило»

— Михаил Соломонович, вы ведь младше брата на семь лет. Наверняка в детстве всегда соперничали с ним. Младший же всегда завидует старшему?
— Соперничество всегда было. Первый фотоаппарат — у него. Первый велосипед — у него. Растешь и думаешь: когда же у тебя будет? Но я достаточно рано понял, что крест младшего брата мне дан природой. И мы с Юликом не соперничаем, а находимся в многолетнем, уже более чем в полувековом диалоге, любя друг друга. Я искренне радуюсь его успехам, он радуется моим. При этом у нас не принято давать друг другу пафосные оценки: “О, ты был гениален!” Всегда стараемся даже в самом успешном найти что-то смешное. Пример из последнего. Я делал телевизионное интервью с президентом США Джорджем Бушем. Мы ходили с ним по Овальному кабинету, где стоит его знаменитый письменный стол из красного дерева, за которым работал еще Кеннеди. И я, не знаю с чего, вдруг стал рассматривать этот стол и похлопал его рукой. Юлик после программы мне потом позвонил со словами: “Ты что, краснодеревщик, что ли? Чего ты там все по столу хлопал?”
— А вы бы ему в ответ: “А ты за что так команду в КВН опять засудил?..”
— Да нет, он настолько опытный судила, что не мне ему говорить. У него слишком хороший глаз, и он слишком умный для этого человек.
— Вы могли бы так же, как он, сидеть в жюри КВН?
— Тут даже не в этом дело. Как ни странно это звучит, но Гусман в КВН — высокая кавээновская традиция. И я думаю, что Александр Васильевич Масляков, приглашая Юлика столько лет в жюри, понимает: дело не в том, что это кресло некому занять. А в том, что Юлик — это живой хранитель кавээновских традиций. Это и придает всей этой истории определенный шарм.
— В детстве у вас наверняка случалась масса конфликтов, как у младшего со старшим...
— Расскажу вам историю. У моего брата в детстве были самые лучшие пластинки рок-н-ролла, “Битлз”, особо ценные журналы, которые хранились у него в шкафу и мне были недоступны. Естественно, я их всячески пытался, как бы интеллигентнее выразиться, “подворовывать”. Тогда он стал шкаф запирать. Потери продолжались. Он стал запирать шкаф на два замка. Вещи из шкафа продолжали исчезать. Юлик не мог понять, что происходит. Наконец он нахально ввинтил в старинный полированный шкаф две скобы и повесил на них амбарный замок. Но вещи продолжали пропадать. Юлик сходил с ума! Наконец он повесил два висячих замка — а вещи все исчезали. И когда мне исполнилось 50 лет, на моем юбилее я сказал: “Юлик, теперь я расскажу правду, как это происходило”. Я просто отодвигал шкаф, ювелирно снимал заднюю стенку, а потом возвращал все на место. (Смеется.)



— Дрались с братом часто?
— Ну как дрались... Мне 10 лет, ему 16 — какая уж тут драка? Мне оставалось только бросить в него хрустальной вазой, что я и делал регулярно. Но самая печальная история была другая. Так получилось, что у Юлика у одного из самых первых в Баку появилась белая нейлоновая рубашка. В то время это была вершина счастья! Однажды я сидел у нас дома и собирался есть гранат. Но в Баку его едят не по зернышкам, как в Москве, а берут целую ягоду, обжимают ее со всех сторон, она набухает соком, потом проделывают дырочку и высасывают этот сок. Тут вошел Юлик в своей белой рубашке, у нас из-за чего-то возник конфликт. Когда он увидел у меня в руках гранат, понял, что ему — хана, и бросился бежать, но я догнал, запустил ему в спину этим гранатом, и он растекся огромным бордовым пятном. Естественно, жизнь рубашки на этом закончилась.
— Он в отместку не пытался вам какие-то “сюрпризы” устраивать?
— Ну а зачем? Он, наоборот, старался как-то покровительствовать мне. Особенно мне посчастливилось, когда он согласился взять меня в свою команду КВН. Бакинская команда КВН конца
60-х действительно была легендой. Юлик был капитаном этой команды, а я — ее рядовой боец. Я гордился, что у меня такой знаменитый брат, которого знает вся страна. Ну и мой нос там тоже где-то появлялся, в углу экрана.
— Есть какие-то человеческие качества, которые, например, присутствуют у него, но отсутствуют у вас? И наоборот?
— Конечно. Мы же с ним хоть и родные братья, дети одних и тех же родителей, но по гороскопу разные. Я — январский, он — августовский. Он — яркий, шумный. Еще с кавээновских времен, а это годы его ранней юности, все привыкли, что если Юлик где-то появляется, значит, будут шутки и смех. Он замечательный мастер застолий. Стоит ему открыть рот, что бы он ни говорил, люди начинают ржать. Вот это замечательное его качество.
— То есть его работа в КВН как раз соответствует его характеру. А вашему внутреннему устройству, значит, по душе серьезный жанр.
— Естественно. Я работаю в более чем серьезной организации под названием ИТАР-ТАСС. Телевидение — это моя сопутствующая работа, а не основная. Но при этом, конечно, мое любимое дело. В том числе и “Формула власти” — все-таки в эфир вышло почти 70 программ. Развлекательный телевизионный жанр мне, честно говоря, очень далек и совершенно неинтересен.
А Юлику это близко. Он всегда, допустим, любил концерты, а я никогда не любил. Он любит поп-музыку, а я к ней совершенно равнодушен. Мне хватает стрессов и вне кинозала, а он смотрит кино чесом, подряд, как работу. Но он кинорежиссер, ему сам бог велел. Вот он мне звонит: “Пошли в кино”. Пошли. В 99% случаев я нахожусь в кинотеатре минуты три. И уже на пятой минуте говорю: “Спасибо, брат”. Правда, он говорит, что тоже засыпает где-то на десятой, но я уже этого не вижу.
— Кто из вас раньше женился?
— Я в этом году 30 апреля буду отмечать 30-летие своей свадьбы. И вот тут у нас с Юликом взгляды совпадают. Не знаю, нашим женам виднее, может быть, мы действительно не лучшие мужья, во всяком случае, могу сказать про себя. Но мы оба придерживаемся той точки зрения, что браки совершаются на небесах. Я со своей будущей женой начал встречаться в 70-м году, а поженились мы в 75-м. Так получилось, что мы начали встречаться, потом я ушел служить на военно-морской флот, а невеста меня ждала. Юлик же познакомился с Валей и достаточно скоро на ней женился. В общем, женился я раньше, но у него на полгода раньше моего сына родилась дочка.
— Ваш сын Вадим сам выбрал профессию врача или это вы настояли, чтобы он продолжил династию?
— Эту профессию, как он сказал, выбрали еще до его рождения. Поскольку мой папа, его дедушка, очень хотел, чтобы кто-то в нашей семье был продолжателем медицинского дела. С сыновьями-то у него не получилось. Юлик хоть и окончил медицинский, но так и не стал врачом. Я всегда как-то сторонился медицины, особенно когда Юлик учился в мединституте и для изучения анатомии приносил домой мешки разных костей. У нас на кровати валялись берцовые кости, ребра, черепа — меня от всего этого воротило. Но сейчас, когда я наблюдаю за своим сыном, который учится на врача в Бостонском университете, я вижу, как ему это все интересно, и мне кажется, он абсолютно на своем месте.
— Михаил Соломонович, а вы ведь внешне очень похожи с братом. Бывает, что вас принимают за него, а его — за вас?
— Хороший вопрос на самом деле и очень смешной. Объясню почему. Дело в том, что Юлик в детстве был черненький, я — шатенистый. Он был прямоволосый, я — кучерявый. В детстве мы совершенно не были похожи! Шли годы. Юлик стал отращивать усы, я был безусый. Потом я тоже стал усатый. Уже начали немножко путать. Потом он отрастил бороду. Я же к бороде отношусь скептически и все уговариваю его ее сбрить. Так вот сейчас нас путают очень часто. Но мы уже привыкли.
— А насколько часто вы вообще видитесь, общаетесь? Может быть, собираетесь семьями?
— Редко бывает день, пожалуй, даже и не бывает, чтобы мы не созвонились. И я, кстати, вам сейчас покляузничаю — пусть это останется в журнале. Потому что Юлик — очень большой “наезжало”. Сам мне лишний раз не позвонит, зато на меня все время любит “наезжать”: “Чего не звонишь? Куда пропал?” Большой любитель этого дела. Поэтому я хочу на него пожаловаться через ваш журнал — пусть ему стыдно будет.
В подтверждение своих слов о ежедневном общении Михаил Соломонович взял телефон и позвонил брату: “Алло? Исидор Ксенофонтович? Мне тут из “МК-Бульвара” звонили, хотят с нами двумя интервью сделать. Я отказался. — Но уже через минуту раскололся: — Да ты не волнуйся, корреспондентка уже у меня сидит, скоро к тебе приедет...” Пауза.
— А что это вы там про Исидора Ксенофонтовича...
— А это я всегда называю Юлика разными именами, типа Иннокентий Семенович или Шампур Чебурекович. Что на ум придет.
— А он вас в ответ?
— Он тактичен.


Картина вторая. Гранатный переулок.
Дирекция кинопремии “Ника”. Офис Юлия Гусмана.
Юлий ГУСМАН:
«Когда Миша кинул в меня хрустальной вазой, я понял: ребенок требует особого отношения»

— Юлий Соломонович, если говорить в целом, то вы, наверное, пошли в папу, а брат — в маму?
— Ну, у нас так всегда и считалось, что я — папин сын, Миша — мамин. И поскольку я старший, я пошел в медицину, а Миша, как младший, закончил институт иностранных языков. И вы знаете, у нас в семье до сегодняшнего дня сохраняется культ родителей. То есть авторитет отца и матери для меня, как и для Миши, до сих пор непревзойден. Более остроумного, более умного, более яркого человека, чем мой отец, я не знал никогда в жизни. Он был классный специалист, абсолютно великий врач и при этом — фантастический человек. Я проводил с отцом очень много времени. Он работал в больнице и помимо того, что руководил отделением, был заместителем четырех глав управлений, которые лечили всех начальников. У него была гигантская больница в рабочем районе на окраине Баку — пятиэтажный терапевтический корпус, где базировалась его кафедра. Никогда не забуду, как мы однажды приехали с ним туда рано утром, в его кабинет вошел ассистент и подал ему пробирку со словами: “Соломон Моисеич, у больного Мамедова моча пошла”. И отец был такой счастливый, как будто ему дали 20-каратный бриллиант.
— А кем была ваша мама?
— Наши родители познакомились, когда мама была еще актрисой. В 19 лет она успела сыграть роль Марии Стюарт, была звездой театра, и мой папа, который был старше ее на 12 лет, чтобы выиграть конкуренцию с ее красавцами-актерами, практически украл ее из театра. И потом, долго унижая профессию актера, объяснял ей, как хорошо стать педагогом. Она закончила иняз, работала военным переводчиком, была профессором. Наше с Мишей детство и юность прошли в старом доме в Баку (сегодня на нем висит мемориальная доска, увековечивающая память мамы и папы), в коммунальной квартире с удобствами во дворе — то есть все свое детство я, извините за подробности, дрожал от холода, в восемь утра выходя в туалет. А первый теплый туалет у нас появился только тогда, когда Миша женился на Джеме. Она очень умная, хозяйственная женщина, организаторша, вот благодаря ей у нас появилась первая ванна в квартире и первый теплый туалет. У нас никогда не было ни машины, ни дачи. Первая машина появилась уже тогда, когда я стал аспирантом. Ну представьте: зарплата главврача тогда была, по сути, 560 рублей, а ему нужно содержать семью с двумя сыновьями.
— Юлий Соломонович, а вы помните, как родители вам сообщили, что у вас будет брат? Как вы к этому отнеслись?
— Нейтрально, потому что мне было семь лет, и я не понимал, радоваться мне или грустить по этому поводу. Должен сказать, что, когда Миша появился, это был фантастически красивый ребенок. Настоящий херувимчик: светлейшие золотые волосы, кудри, вылитый Купидон. Но в возрасте трех или четырех лет, когда после первого конфликта он кинул мне в голову хрустальную вазу, стало очевидно, что этот ребенок требует особого отношения. И мы иногда говорим, что у нас до сегодняшнего дня отношения как в семье Кеннеди: мы друг друга очень любим и уважаем, но у нас есть такая внутренняя конкуренция, что ли. И вот раз у нас такое тянитолкайское интервью, я вам скажу, что как старший брат я к нему очень взыскателен. У нас принято говорить правду. Если мне что-то не нравится — я никогда не вру. И я бываю жутко рад, когда могу его хвалить. Например, мне жутко понравился его трехсерийный фильм “Россия—Америка”. Классно сработано. За предыдущие свои фильмы он получил Госпремию. Не знаю, дадут ли ему премию за этот. В принципе, у Миши в карьере всегда были ограничения. Ну согласитесь, не еврейское это дело — быть директором Дома кино в Москве или первым замгендиректора ИТАР-ТАСС. Еврей из Баку с фамилией Гусман — это не то что Иванов из Санкт-Петербурга. И надо отдать должное, нам с Мишей никогда не приходилось сталкиваться с проявлениями антисемитизма. Наши творческие начинания развивались последовательно, причем Миша, пока меня не догнал и не обогнал, все время в этой гонке не терпел компромиссов.
— Он, кстати, до сих пор благодарен вам за то, что вы взяли его в свою команду КВН.
— Да, это была история. Я — капитан, самодержец и главный человек в команде. Мише исполнилось шестнадцать лет. В команду мы принимаем с восемнадцати. И Миша с помощью мамы, с помощью интриг, с помощью скандалов, но напросился к нам в команду. Мне было неудобно не потому, что я не хотел, чтобы он у нас играл, а потому, что поставлю его в неловкое положение — все скажут, что он тут по блату. Но Миша доказал сразу всей команде, что он действительно достоин, и мне никогда не было стыдно за него ни секунды.
— Ваш брат говорил, что к медицине он настроен как-то недружественно. А вы к английскому как относитесь? Язык знаете?
— Да, я английский тоже знаю. Может быть, не так, как Миша, — у него же большая практика, но я почти свободно читаю и свободно общаюсь. А что касается медицины, я очень рад, что он активно влиял на то, чтобы Вадик, его сын, был врачом. Мне кажется, это правильно. Хотя сам-то я думал утащить Вадика в режиссуру. Не получилось.
— Вы говорили, что последнее время чаще хвалите брата. А все-таки, может, и покритиковать есть за что?
— Сейчас почти не за что. Он стал гораздо мягче, спокойнее, добрее, мудрее. Я бы сказал, он стал мудро ощущать, что и жизнь конечна, и бушующее у него здоровье и молодость не вечны. Он начинает быть осторожным, и мне это нравится. Он бывает, может быть, иногда чуть-чуть не точен во времени и пространстве со мной, но это простительно.
— Вы с братом дружите. А ваши жены общаются между собой?
— Еще как. Причем они очень разные, что интересно, но общаются замечательно. И если мы иногда с Мишей в жизни кусались, грызлись и цапались, то этого никогда не было между ними. И наши дети дружат. Моя дочка Лола и мой племянник Вадик.
— Чем, кстати, занимается ваша дочь?
— Моя дочь — это моя гордость. Она закончила индийскую школу в Америке, сейчас работает в одной российской компании, но в Румынии. Она могла быть под крылом у мамы и папы, кататься как колобок в меду, но она сама решила пойти в большую фирму, сама работает и сама, тьфу-тьфу, молодец.
— Вы когда-нибудь анализировали, как похоже сложились ваши судьбы? Оба переехали в Москву, оба — состоявшиеся люди в своих областях, у обоих дети работают и учатся за границей, да и вы сами работаете недалеко друг от друга. Чем это объяснить?
— Мы с ним действительно очень похожи. И внешне, и внутренне. Даже больше похожи, чем бывают близнецы. Может быть, это не очень заметно, но поверьте мне. И мы даже подсознательно, что ли, как бы общаемся друг с другом. То есть он абсорбирует и переваривает мои словечки, мои шутки, мои тексты, мои привычки; я беру на вооружение все, что есть у него. Мне кажется, это замечательный процесс, который и должен быть между близкими людьми.


МК-Бульвар
от 09.05.2005

 
Повествующие Линки
· Больше про Arts & artists
· Новость от Irena


Самая читаемая статья: Arts & artists:
Майя Волчкевич. ИОСИФ БРОДСКИЙ: ЖИЗНЬ ВО ВРЕМЕНИ.


Article Rating
Average Score: 0
Голосов: 0

Please take a second and vote for this article:

Excellent
Very Good
Good
Regular
Bad



опции

 Напечатать текущую страницу  Напечатать текущую страницу

 Отправить статью другу  Отправить статью другу




jewniverse © 2001 by jewniverse team.


Web site engine code is Copyright © 2003 by PHP-Nuke. All Rights Reserved. PHP-Nuke is Free Software released under the GNU/GPL license.
Время генерации страницы: 0.057 секунд