Jewniverse - Yiddish Shteytl - Элла Грайфер.

Размышления по поводу книги Р. Жирара "Все то, сокрытое от создания мира".

Это есть наш последний...

Будет людям счастье,
Счастье на века:
У советской власти
Сила велика

Марш коммунистических бригад

Слова эти не всегда употребляют правильно, забывая, что каждое из них не ругательство, а научный термин, так что сначала уточним понятия.
К примеру, терроризм "палестинского" типа ничего специфического собой не представляет. Это просто определенный (хоть, прямо скажем, не самый благородный!) способ ведения войны. А вот группа Баадера-Майнхоф в Германии, итальянские Красные Бригады, русские цареубийцы позапрошлого века - эти-то за что и с кем воевали? Послушать их самих - так добивались они не более и не менее как земного рая. Чтобы, значит, обнялись миллионы и всяк возлюбил ближнего более самого себя. Само по себе это, положим, было бы даже и неплохо, но вот бомбы-то, братцы, кидать зачем? Разве ж через это любовь умножится?

А на это они вам тут же выложат, что главным, дескать. препятствием к достижению сей великой цели являются германские промышленники, либо итальянские политики, либо, соответственно, император Александр Второй. Как говорится, свежо предание... Неужто весь грех человечества сосредоточен в алчности какого-нибудь Круппа? Неужто на земле потому только рай не образуется, что в Риме политики взятки берут? И наконец, что толку Александра Второго убивать, коль скоро ему тут же наследует Александр Третий?
Но не торопитесь наклеивать на террористов ярлык дурачков. Оно, конечно, Крупп грешник на земле не единственный, но... Они-то, террористы, объединившись против этого самого Круппа, обретя в нем желанного врага, и впрямь возлюбили друг друга. А посему инстинктивно непоколебимо уверены, что если бы удалось им все человечество объединить в ненависти к проклятому Круппу, то унес бы он с собою в могилу даже те грехи, раздоры и распри, в которых сроду не бывал виноват!
Не случайно такого рода терроризм возникает в обществе именно тогда, когда трещат устои и рвутся связи, и люди, в нем замешаные, как правило, обладают достаточно высокими духовными запросами и моральными стандартами. Сами по себе их теракты в обществе мало что меняют, но они - буревестники революции, т.е., в переводе с "горьковского на нашенский" - предвестники тоталитаризма.
И опять-таки, не всякую жестокую, кровавую диктатуру правильно будет назвать тоталитарной. Если диктатор подавляет и уничтожает всего лишь тех, кто против, или может быть против, или про него сказали, что он сказал что-то против, - это все еще, сколько бы ни было жертв, не выходит за рамки обычной борьбы за власть. Сталин и Гитлер, Пол-Пот или Мао-Дзэ-Дун, разумеется, уничтожали своих актуальных или потенциальных соперников и врагов, но в общем числе ими уничтоженных это - капля в море. Абсолютное большинство жертв против никогда не были, и замыслов таких не имели, и даже самые бдительные шпики ЧК или гестапо никогда в этом их не подозревали.
Кого, скажите, в гитлеровской Германии когда интересовало, что хочет или не хочет, думает или не думает, делает или не делает - еврей? Коммунист он или банкир, лирический поэт или содержатель публичного дома - в газовой камере ему место. Разбирались ли красные кхмеры, прежде чем горожан по концлагерям распихивать, кто из них за американцев был, а кто против? В России в достопамятном 37-м плановый показатель по арестам просто-напросто разверстывался по местным отделениям НКВД, а кого уж там хватать и за что - дело личной фантазии гражданина начальника. Был бы человек - дело найдется.
В странах, где тоталитарный строй удерживается на протяжении жизни более одного поколения (Россия, да, кажется, и Китай) начинается самая настоящая кадриль: палач и жертва постоянно меняются местами. Сегодня берут уже не тех, что брали вчера, и ни один пророк не предскажет, кого и за что будут брать завтра. Уцелевшие из вчерашней "группы риска" с неслыханным рвением топчут того, кто вчера топтал их, а сегодня - сам угодил в мясорубку. Вспомните хотя бы торжествующий тон Булгакова в "Мастере и Маргарите" - ну до чего ж он рад унижению и гибели пролеткультовских критиков! Вспомните раскулаченных и их наследников, впадающих в патриотический восторг, размазывая по стенке бывших коллективизаторов, впоследствии "врагов народа". Вспомните великомученицу Русскую Православную Церковь - едва выпущенная из лагерей, она уже деятельно помогает Сталину душить униатов!..
Процесс этот после смерти Сталина, вроде бы, приутих, но сохранилась в обществе ностальгия, бурно вырвавшаяся на поверхность в эпоху "перестройки и гласности": Все нации и народности - от русских до чеченцев, - все слои общества - от крестьян до академиков, не исключая чекистов - с воплем и рыданием великим вещали граду и миру, как сильно пострадали они от пресловутого культа личности, трясли семейными хрониками и откидывали на счетах миллионы. Абсолютное большинство из рассказанных тогда ужасов несомненно истинная правда, но... имелся во всех этих причитаниях еще и подтекст: "Мы были жертвами. Палачами были другие, каковых и надлежит теперь, наконец-то, немедля выявить, описать, наказать..."
Причем, речь шла вовсе не о наказании конкретных лиц за конкретные преступления, но об исторической вине других наций, народностей или слоев общества, т.е. о людях, которые по молодости лет никаких таких преступлений при всем желании совершить не могли. И что ж с того, что самого его тогда и в проекте не было? Пусть не он все это сделал - значит, его отец. А не отец - так дед! А не дед - так сосед! Если даже и случалось им попадать ненароком в жертвы - так им и надо, и жалеть их, гадов, нечего! Жалеть надо только и исключительно нас, потому как мы воистину пострадали зря. А прочие - как раз за дело!
...И смотрит каждый на соседа, и лихорадочно караулит момент - дать ему подножку, выбить пинком на середину сужающегося круга, а самому - в тень уйти, скрыться среди праведных, допущенных, чистых...
Ясно, почему в 1943 - 44 годах, когда положение на всех фронтах стало для Германии критическим, Гитлер вместо эшелонов с солдатами и оружием на фронт, эшелоны с евреями гнал в Освенцим. Понятно и то, почему в России после 20-го съезда, как человечинку-то перестали подкидывать, коммунистическая идейность сразу на убыль пошла.

А что периоды этих самых "необоснованных репрессий" в истории соответствующих стран всегда совпадают с высоким накалом всенародного восторга и энтузиазма - вовсе не выдумка мерзких сталинистов и никоим образом не случайность. Оттого-то и ликует толпа, что наконец единение обретает, побеждая общего "врага".

К еврейскому вопросу.

Это правда, это правда, это правда!
Это было, и боюсь, что будет завтра.
Может завтра, может даже скорее -
Так не шейте вы, евреи, ливреи!

А. Галич "Предостережение

Антисемитизм... отроду не встречала я более неудачного термина. Родился он в Новое время в лоне "расовых теорий" с их тщетными потугами на научность, но даже в рамках этих теорий ничего на создает кроме путаницы, ибо и самые закоренелые расисты знают, что семиты - это не только евреи, но и многие другие-прочие, против которых антисемиты обыкновенно ничего не имеют. Кроме того, обозначение это автоматически распространяют и на антиеврейскую теорию и практику более ранних периодов, когда ни про какую "расу" еще и слыхом не слыхали и отличали евреев совсем по другим признакам.

С другой стороны, не все антиеврейское можно считать антисемитским. Если, к примеру, император Адриан был глубоко убежден, что против его империи бунтовать совершенно недопустимо, а Бар-Кохба столь же непоколебимо убежден был как раз в обратном, не удивительно, что выяснение отношений приняло характер весьма радикальный. Но антисемитскими Адриановские репрессии все-таки не зовут. А вот погромы времен "черной смерти" без колебаний именнуют этим термином, которого в их времена еще не существовало.

Придется и тут начинать с определения понятий. Условимся антисемитизмом (термин дурацкий, но привычный) называть только проявления враждебности к евреям как таковым (например, российские чистки конца тридцатых под это определение решительно не подойдут, хотя евреев в них пострадало немало) по явно вымышленной причине (например, обвинение евреев в карьеризме в таком случае антисемитизмом не будет в отличии от обвинения в совершении русской революции).

Поскольку вымышленность вымышленных причин видна без очков, давно уже встал вопрос о причине настоящей.
Моисей Мендельсон считал, что основная причина антисемитизма - ксенофобия, а провоцируют ее бытовые, культурные и поведенческие отличия евреев от народов, среди которых они живут. Будем немцами на улице, а евреями дома - и проблема решится... Эксперимент ассимиляции завершился "окончательным решением".
Эдит Штайн (равно как и Борис Пастернак) верила, что все дело - в "неправильной" религии, так что евреями следует перестать быть и дома... Но не заслонили ее монастырские стены.
Зеев Жаботинский ссылался на социально-экономические обстоятельства: мы навлекаем на себя ненависть, занимая в странах рассеяния "экологические ниши", вожделенные для туземцев. Вот будет у нас своя страна - и в нас признают равноправных партнеров... Сегодня в Европе признание нашего права на свое государство почитается грубым нарушением прав человека.
Короче говоря, хотя все эти факторы безусловно играют роль в создании антисемитской картины мира, по сути дело наверное все-таки не в них.
Дело в том, что абсолютное большинство носителей европейско-христианской культуры видят в еврее не обычное прозаическое двуногое, подобное им самим, а существо в какой-то мере сверхъестественное. Не важно, происходит ли это в форме "анти"- или "фило"-семитизма, которые, кстати сказать, легко совмещаются и перетекают друг в друга.
Никогда не забуду милую немецкую студентку, которая с такой неподдельной горечью жаловалась мне на израильскую молодежь:"О квартирах да машинах мечтают!.. Обуржуазились!!. Ну прямо, как мы!!!" Глядя в ее честные глаза, я ощущала неловкость, граничащую с угрызениями совести: за свой народ, оказавшийся всего лишь людьми, и еще за то, что не хочу, не могу объяснить ей, что расслышала я за ее словами:
- Целых два тысячелетия мы вас гнали и били, душили и жгли, издевались, грабили, в землю вколачивали, а вы... Вы все еще не несете нам спасения? Не являете миру чудеса благородства? Да как же вам после всего этого не стыдно быть ничем не лучше нас?! Вот оно - древнее как мир явление: сакрализация жертвы.
Что там наивная студенточка - серьезные историки, христианские теологи, вполне искренне заинтересованные в примирении, в налаживании иудеохристианского диалога, без тени юмора толкуют, что вот де евреи - народ особый, за это их и гадкий Гитлер так невзлюбил, и вообще пора причислить к лику святых всех сожженных в печах Освенцима.
Объяснений, почему именно евреи "не такие как все" - пруд пруди - от мистических до биологических, причем не менее половины из них - полностью взаимоисключающие, но внимательный наблюдатель легко подметит, что все они - не более чем т.н. "рационализации", т. е. объяснения, на скорую руку сколоченные из господствующих в данный момент в обществе теорий, для оправдания реакций, истинные мотивы которых скрыты глубоко в подсознании.
Не в силах объяснить себе странное, одновременно притягивающее и отталкивающее их обаяние еврея, не понимая, что связано оно не с его, но с их собственными свойствами и проблемами, хватаются антисемиты, за любые квазирациональные объяснения, строят сложнейшие теории, тогда как на самом деле - все просто. Все (весьма многочисленные и разнообразные) легенды и мифы об уникальности еврейского народа и загадочности еврейской судьбы очень легко будет "демонтировать", если понять (и впрямь нетривиальную) роль этого народа в организации социума христианской Европы.
Для начала стоит вспомнить хотя бы характерный для средневековья обычай публичной казни преступников. О том, что частям трупа казненного (именно казненного - не умершего своей смертью!) приписывалась сверхъестественная, колдовская сила, см. например, "Легенду об Уленшпигеле" Ш. де Костера. Не следует забывать и о войне с "неверными", о крестовых походах, почитавшихся делом святым. Не говоря уже о таких массовых мероприятиях как охота за всяческими ведьмами и еретиками.
Но самой бесспорной, самой любимой и популярной жертвой средневекового и постсредневекового европейского общества вне всякого сомнения был еврей. Это вполне логично. Если указанное общество гарантией своей общности не без основания считало религиозное единство, то кого же и объявить всеобщим врагом и противником, как не того, кто его права собственности на Откровение не признает, а, наоборот тому, в неизреченной наглости, требует его для себя?
К тому времени воспоминания об Иисусе, сыне Иосифа из Назарета Галилейского, сохранялись разве что в наиболее привилегированных и грамотных слоях монастырского монашества. Языческая масса понимала иностранное слово Христос как имя самого великого и могучего из своих убитых и, соответственно, прославленных божеств. Как всякое божество, он нуждался, разумеется, в жертвах. В память смерти и воскресения какого-нибудь египетского Осириса ежегодно устраивались мистерии и проливалась кровь, и Иисусу свое почтение выражали не иначе, и ничего в том нет удивительного, что в данном случае была та кровь - еврейской.
Обычай именно на страстной неделе убивать евреев, издеваться над ними, торжественно избивать во время церковных служб или хотя бы заставлять их выслушивать антисемитские проповеди, документально засвидетельствован у многих народов Европы, в том числе, разумеется, и у русских (погромы черной сотни).
Я не хочу сказать, что их не трогали все остальное время года. Особенно, если случалась эпидемия чумы или какой-нибудь христианнейший монарх вдруг обнаруживал, что нечем платить по векселям еврейскому ростовщику. Но, согласитесь, немаловажно отметить, что в вышеописанном случае жертвоприношение стало, как в древности, частью религиозного ритуала.
С того самого момента как еврея из просто оппонента, врага, противника переквалифицировали окончательно в жертву, в общественном сознании сейчас же автоматически пошел процесс его сакрализации. Жертва должна быть оклеветана, унижена, замучена, затем "прославлена", т. е. становится богом и начинает требовать новых жертв, в свою очередь сливающихся с ним.
Та древнеегипетская богиня, которой приносили в жертву кошек - и сама кошкой была. А тот бог, которому - собак, был собакоголовый. Да и "Агнец Божий" - именно агнец, а не поросенок, потому что в иерусалимском храме, как известно, в жертву приносили не свиней, а овец. А потому... потому национальность Христа на долгие века стала "любимой мозолью", "секретной болезнью" церкви. И не в том даже дело, что волею судеб Иисус из Назарета и в самом деле был евреем, а в том, что языческий идол не может не быть подобен тем, чью кровь он пьет.
Сакрализованный образ врага в истории замечательно живуч. В волшебное, искупительное действие еврейской крови верили, например, французы или австрийцы 14 века: Вот уничтожим евреев - и не будет у нас чумы! Та же вера вдохновляет сегодня убежденных антисионистов из европейской левой: Вот уничтожим Израиль - и смоет он своей кровью все проблемы Третьего Мира, все его претензии и всю вражду против нас. И не случайно, убедившись, что на фиг не понимает, как обустроить Россию, кинулся Александр Исаевич решать не какой-нибудь, а вот именно еврейский вопрос.
Дмитрий Хмельницкий разработал остроумную методу, напоминающую ну очень хитрую ловушку для слонопотама: Если еврей крепко-накрепко уверует, что он вовсе и не еврей, а кто-нибудь совсем-совсем другой, то и антисемит, по системе Станиславского, тоже поверит и не тронет его....Увы и ах! Если бы евреи, по слову г-на Хмельницкого, взаправду прекратили существование свое, антисемиты немедленно выдумали бы их снова.
Не раз и не два пытались евреи ассимилироваться, уподобиться окружающим, дабы не возбуждать ксенофобии, соглашались переменить профессию, чтобы освободить туземцам нишу, случались даже периоды большой моды на крещение. Но первый же серьезный кризис в обществе заставлял вспомнить о необходимой функции "козла отпущения", от которой - не откреститься.
Адин Штайнзальц с сожалением констатировал, что в современном мире еврея невозможно определить иначе как актуальную или потенциальную жертву антисемитизма.
Михаил Членов определил евреев как "цивилизацию": группу народов, достаточно сильно отличающихся друг от друга по многим параметрам, но объединенных общим сознанием "виктимности".

Все это было, было, было...

Против лома нет приема.
...Окромя другого лома.
Русская народная мудрость

...И не одно сокровище, быть может,
Минуя внуков, к правнукам уйдет,
И снова скальд чужую песню сложит
И как свою ее произнесет.

О. Мандельштам

Рациональные доказательства против мифа бессильны. Утонченно-интеллигентные герои Фейхтвангера, издевавшиеся над скверным стилем и нелогичностью "Майн Кампф", поздно осознали свое заблуждение и дорого за него заплатили.
Единственное, что мы реально можем противопоставить языческой мифологеме жертвоприношения, магического упорядочения хаоса, есть мифологема Творца, Которым невозможно манипулировать никакими средствами. Идолы язычников - дело рук человеческих не только по форме (скульптура), но и по содержанию, ибо созданы и поддерживаются проливаемой нами кровью. Бог Сам создал нас и не смерти, а жизни желает своим созданиям.
Опыт открытия этой, сравнительно новой в истории человечества, мифологемы запечатлен во второй книге Пятикнижия Моисеева, которую евреи назвают "Шмот", а христиане "Исход".
"Сыны Израиля" - кочевники пустыни, оказавшись в более благоприятных условиях Нильской дельты, как многие первобытные народы в аналогичной ситуации, выдают демографический взрыв. С одной стороны это дает возможность египетским чиновникам использовать их как дешевую рабочую силу, с другой - вызывает у них опасения: как-то поведут себя эти чужаки в приграничной зоне в случае военного конфликта... Как ни крути - с обеих сторон выходит, что держать их за горло надо покрепче. Их и держат - со всеми вытекающими отсюда малоприятными последствиями. Но это еще полбеды. Настоящая-то беда в том, что во все времена, в любом государстве и обществе, при любом кризисе, такие вот отщепенцы - первые кандидаты в жертву.
И когда однажды на Египет обрушивается целая серия стихийных бедствий и эпидемий (Исх. 6-12), и вся империя с фараоном во главе устремляется на поиски виноватого, куда как естественно найти его в этих дикарях, не проявляющих к тому же должного рвения при исполнении принудительно-строительных работ.
Библия утверждает, что Бог нарочно подстроил эту ситуацию, дабы продемонстрировать, что Он сильнее фараона, однако сама по себе ситуация нисколько не уникальна. И вовсе не случайно решение "отпустить" или даже "прогнать" евреев из Египта так естественно и закономерно сменяется желанием убить, уничтожить их - мы уже видели, что на языке мифа "прогнать" и "убить" - синонимы. Перед нами фактически полуизгнание-полубегство в ситуации смертельной опасности. И - спасение. В этой ситуации. И было то спасение поистине чудом, потому что...
...А вот и нет! Знаю я, что вы думаете, так вот вы этого не думайте! Никакого нарушения законов природы там и в помине не было. (По одному из двух сохранившихся в библейском тексте описаний перехода через море, речь идет о приливах-отливах, по другому - о цунами.) Истинным чудом было то, что по воле этого Бога погибла не жертва, а тот, кто ее приносил.
Во всей мировой мифологии есть лишь одна стандартная ситуация, в которой такой исход закономерен: спасение потенциальной жертвы лицом противоположного пола с явной целью последующего вступления в брак (вспомните Персея и Андромеду, нить Ариадны в лабиринте Минотавра... да что так далеко ходить - в сказках всех времен и народов несть числа Иванам-Царевичам, отбивающим у Кощеев своих Василис). Но у данного Бога (Библия на этом настаивает!) эротическая заинтересованность отсутствует полностью. Он решительно и принципиально встает на сторону отщепенцев против коллектива. Против гласа народа, который, как любому язычнику известно, "глас божий" - на сторону тех, кого общественное мнение обвиняет во всех смертных грехах!!! И цель Его - не прославление мертвых, а спасение от смерти живых.
От живых принимает Он благодарение и славу (напр. Пс.6,6), от живых ожидает и того решения, действия того, к которому призывает, в конечном итоге, любая религиозная традиция, но каждая - на свой лад.
Православные это зовут "покаянием", упор -на отрицательную эмоцию стыда и сожаления о грехе, которую принято усиливать и всячески растравлять, желательно - публично.
Католики предпочитают трезвый термин "обращение" - с упором на практическое изменение поведения и образа жизни.
А евреи употребляют формулировку, которую точнее всего, пожалуй, было бы перевести как "отклик, возвращение в ответ" (понятно, Кому отклик и к Кому возвращение). Основной упор - на встречу, открытие его присутствия в нашей жизни.
Однако, на что бы ни упирать, процесс этот непременно включает определенные практические действия. Давайте проследим поэтапно:
1. Моисею предлагается вспомнить о своих предках (Я - Бог Авраама, Исаака и Иакова), бросить в Мадиаме дом, семью и работу и заняться устройством судьбы народа, который своим он может считать скорее теоретически, ибо на самом деле никогда с ним не жил.
2. Моисею и примкнувшему к нему Аарону предлагается подложить дорогим единоплеменниками, ситуации которых и без того не позавидуешь, большую некошерную свинью, раздражая фараона своими нелепыми притязаниями.
3. Народу предлагается совершить некий ритуал, какого не совершают египтяне, да еще и дома свои пометить, чтоб сразу было видно, кто есть кто.
Разумеется, это - не исчерпывающее и не единственно правильное толкование истории Исхода. Просто мне сейчас представляется важным именно этот аспект: Обязанность каждого быть и открыто объявить себя самим собой, не пытаясь ассимилироваться, подстроиться под другого, даже если такая позиция временами чревата крупными неприятностями. И еще - право другого быть другим, за непризнание которого дорого платит фараон.
Хотим мы того или нет, но миф Исхода красной нитью проходит через всю нашу историю и судьбу. Вот уж, кажется, вполне освоились, домом обзавелись, работа приличная, вот уже и язык местный стал родным, и вера соседей естественнее воспринимается, чем забытая вера собственных предков, как вдруг... Снова вступает на трон фараон, который не знал Иосифа, и снова альтернатива гибели - только странствия через море бед, по пустыне времени, к неведомой цели... "Ты слышишь - уходит поезд/Сегодня и ежедневно..." (А. Галич "Памяти Михоэлса").
...Впрочем, справедливости ради следует отметить, что выходим всякий раз с добычей. В Вавилоне разжились мифами, после соответствующей обработки получилась прекрасная книга Берешит (Бытие). Из эллинистического мира философию вынесли, у арабов позаимствовали поэзию. Из испанского языка вышел замечательный ладино (кстати, у них в синагоге на Симхат Тора до сих пор с кастанетами пляшут). Из Пушкина с Достоевским тоже, наверное, со временем выйдет толк, но прежде, судя по всему, нам предстоит весьма нелегкое расставание с миром христианского Запада. Будем надеяться, что удастся форсировать и это море, хотя по обстоятельствам шансы на выживание невелики, но... у Бога невозможного нету. От нас ожидает Он только обращения, возвращения к Нему... а значит и к самим себе. Как прежде... как во все времена.

Заметки по еврейской истории