Михаэль Дорфман. ХОЛОКОСТ – ЭТО СМЕШНО? Окончание
Дата: Thursday, July 21 @ 00:00:00 MSD Тема: Holocaust
Окончание
***
Юмор и Холокост – разговор об этом затрагивает очень серьезные явления.
Туристический агент говорит по телефону: — У нас есть несколько эксклюзивных туров в Польшу, которые я горячо рекомендую. Первым делом – у нас есть клубный тур, включающий пять концлагерей за 10 дней, проживание в 4-звездочной гостинице в Варшаве и свободный день для шопинга. Кроме того, разумеется, 10-дневный тур «Классическая Польша за 10 дней», включает посещение семи концлагерей, проживание в 4-зведочной гостинице и экскурсию в Варшавское гетто. После обеда – свободное время для шопинга. У нас также есть уик-энд в Польше... Тоже включает посещение семи концлагерей... Нет, там нет свободного дня для магазинов... Естественно, есть еще 12-дневный обзорный тур по всей Польше со всеми концлагерями... Моя племянница поехала в такой тур со своей школой и набралась впечатлений. Она плакала в Освенциме. Повесив трубку, агент поворачивается к клиенту: – Где мы остановились? Клиент: – Извините, но то, что вы сейчас сказали о Польше, о семи концлагерях, звучит как-то... Агент: – Много? Для вас будет сюрпризом узнать, как много можно успеть за три дня! Клиент: – Нет-нет. Это звучит... Агент: – Дорого? Клиент: – Нет-нет. Я не хочу никого обидеть, но разве это не звучит ужасно? Агент: – Верно, но то, что там случилось, тоже ведь звучит ужасно, не правда ли?
Скетч «Туристический агент» для израильской сатирической группы «Камерный квинтет» написал Асаф Ципори. Исполнили его Керен Мор и Шай Авиви на Втором канале ТВ. В самом деле, «туризм Холокоста» в последние годы стал процветающей индустрией. Евреи и неевреи со всего мира посещают лагеря уничтожения, гетто и местечки, где гитлеровцы осуществляли «окончательное решение еврейского вопроса».
Посещение Варшавского гетто и Освенцима становится обязательной частью учебной программы для израильских школьников. Солдаты Армии обороны Израиля принимают присягу в Варшавском гетто. Такая деятельность имеет свою оборотную сторону, и скетч Асафа Ципори лишь робко приподнимает завесу над нею.
Мне довелось посетить Польшу в рамках Марша жизни, ежегодно устраиваемого в Освенциме в память о знаменитых «маршах смерти». Уже в самолете школьники предложили мне рукописный путеводитель, содержащий, между прочим, не только места, где можно было дешево купить «фирменные шмотки», но и адреса борделей, телефоны сутенеров, доставляющих девушек для секса или стриптиза. Проникшись доверием, ребята сообщили, что знают, где можно «курнуть» гашиш, достать «мастырку». Вокруг молодежных поездок в Польше существует целая отрасль, предлагающая все, чем можно соблазнить израильского школьника или солдата. Скандалы иногда проникают на страницы израильской прессы. В 2002 году громкий скандал разгорелся вокруг посещения группой израильских солдат варшавских игорных домов, запрещенных в Израиле.
– Несколько лет назад я был в Варшаве с группой нашей молодежи из Израиля, – рассказывает Казик Ратейзер, участник восстания в Варшавском гетто. – По дороге в Аушлагплац экскурсовод сказал: «Это путь героев». Я закричал ему: «Каких героев?! О чем ты говоришь? Мы что, победили? Разве я мог защитить своих родителей в гетто? И разве я мог защитить хоть кого-нибудь?.. Еще одна такая победа – и еврейский народ перестанет существовать. Все мы!»)*.
* Анка Групиньска. Вокруг да около. Разговоры с бойцами Варшавского гетто (Anka Grupinska. Ciagle po kole., Rozmowy z Zolnierzami Getta Warszawskiego. Warszawa: Twoj Styl, 2000). О культе смерти и о книге Групиньской я писал в статье «Вокруг да около мифов о гетто»
На встрече с министром просвещения Израиля Ливнат польский президент Квасьневский заявил, что «марши жизни» наносят непоправимый ущерб отношениям поляков к израильтянам. Израильтяне ведут себя высокомерно, они не считаются с местными обычаями. Чрезмерная забота о безопасности еще больше отягощает отчуждение. Польский президент предложил израильтянам включить в программу визитов не только места уничтожения, но и знакомство с историей польского еврейства. Как-никак Польша в течение долгого времени оставалась центром замечательной еврейской культуры, поляки и евреи жили бок о бок 800 лет, и периодов спокойствия и добрососедства было значительно больше, чем ненависти и вражды.
***
За 60 лет, прошедших после окончания Второй мировой войны, представления о том, что такое героизм, изменились коренным образом. Сегодня американская пресса уже называет героями даже жертв теракта в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. 60 лет назад героическим был бы назван, скорее, поступок летчиков-самоубийц, направивших свой самолет на символ, как им казалось, «врагов цивилизации» Такое смещение понятий открывает широкое поле для дискуссий. Очередной такой спор разгорелся в середине 2004 года вокруг высказываний Уарда Черчилля, руководителя Департамента этики Университета штата Колорадо. Черчилль назвал жертв 11 сентября «маленькими эйхманами». Он объяснил, что не хотел оскорбить память жертв Холокоста, а лишь критиковал маленьких чиновников, которые, сидя за канцелярским столом, подобно Адольфу Эйхману, планировали гибель миллионов людей. «В самом деле, – заявил он, – разве не воротилы мирового финансового капитала, на которых работали эти погибшие во Всемирном торговом центре люди, ответственны за голод, болезни, распространение СПИДа, эпидемии и обнищание стран третьего мира?..»
Высказывания Черчилля вызвали волну возмущений по всей Америке. Законодатели штата, консервативные политики, пресса и еврейские организации требовали уволить профессора. Черчилль оставил пост руководителя департамента, но остался работать в университете.
Во время подготовки этого материала я позвонил Черчиллю. Он повторил то, что говорил раньше.
– В чем смысл и уникальность Холокоста? – спросил профессор. – В том, что погибли евреи? Нет. В истории это случалось много раз – не только с евреями, но и с другими народами. Сталинский ГУЛАГ, Камбоджа, Дарфур или Руанда... Уникальность Холокоста в том, что люди сумели призвать виновных к ответственности. И еще: урок Холокоста не в том, что убивали евреев, цыган, поляков, советских военнопленных или гомосексуалистов. В истории часто случалось также уничтожение групп людей по какому-то признаку. Уникальность Холокоста в том, что сумели определить вину – вот, в Германии убивали евреев, а весь мир мог бы помочь, сделать больше для их спасения – и не сделал. И многие сегодня чувствуют эту свою вину.
Сегодня в мире происходят многие незаметные холокосты. Ежедневно от голода, недоедания и болезней умирает 27 тысяч детей. Вот вы пишете по-русски, для русскоязычного издания. Смотрите, на Украине, в Киеве, сегодня самый высокий уровень СПИДа в мире, да и в России около того. Там происходит гуманитарная катастрофа, вполне сравнимая с Холокостом. Если ничего не сделать, то за десять лет от СПИДа в России умрет 5–8 миллионов человек. Еще столько же умрет в Африке. Мир знает об этом, может помочь – и ничего не делает. Это значит, что урок Холокоста не пошел впрок.
Что можно сделать? Ну, хотя бы смягчить правила Всемирной торговой организации об интеллектуальной собственности на медицинские патенты, сделать сверхдорогие лекарства от СПИДа доступными для третьего мира, позволить производство дешевых аналогов в развивающихся странах. Но международные монополии, поддерживаемые американским правительством, больше заботятся о сверхприбылях. И они ответственны за следующий холокост.
Консервативный публицист Макс Бут потребовал не только увольнения Черчилля, но и ограничения безнаказанности университетских профессоров, защищаемых академической свободой высказываний. Бут писал в газете «Лос-Анджелес таймс»: «Будь Черчилль не безумный левак, а какой-нибудь дремучий правый, и назови он жертв СПИДа “маленькими извращенцами” или жертв Холокоста “маленькими шейлоками”, толпа тех, кто сейчас его защищает, сама линчевала бы его безо всякой оглядки на академические свободы». Характерно, что в этой шумной дискуссии обе стороны используют символы Холокоста в контексте, очень далеком от его конкретного и исторического содержания.
Противники Черчилля резко возражают против уподобления СПИДа Холокосту. Известный американский юрист, профессор права Гарвардского университета Аллан Дершовиц даже придумал термин «сравнительный антисемитизм» для тех, кто пытается сравнивать Холокост с чем бы то ни было. Сейчас накал страстей несколько поутих, и еврейский Холокост пишут по-английски с заглавной буквы, а остальные – со строчной. Но время от времени страсти разгораются с новой силой. Например, недавно Антидиффамационная лига заявила, что сравнение абортов с Холокостом «морально недопустимо». Ярость еврейских организаций вызвала также кампания защитников животных под названием «Холокост в тарелке». В ответ на нервные протесты еврейских кругов защитники животных сослались на убежденного вегетарианца Башевиса-Зингера, говорившего: «Там, где речь заходит о животных, любой человек становится нацистом. Для зверей каждый день – Треблинка».
Особенно ревностной борьбой с банализацией Холокоста прославился писатель Эли Визель. В 80-е годы он отправлял гневные письма протеста во все СМИ, где, по его мнению, неправомерно использовалось слово «Холокост». Мне не удалось найти первоисточник, но в прессе муссируется история о том, как Эли Визель написал протест рецензенту фильма о ядерной катастрофе, которую он назвал «ядерным холокостом». Визель указал на недопустимость подобных сравнений, оскорбляющих память жертв нацизма. Хотя рецензент ничего подобного не имел в виду, сама эта история хорошо отражает характер деятельности Визеля. Эли Визель – писатель средний. Недаром Нобелевский комитет, несмотря на мощное лоббирование и огромное давление, дал ему премию мира, а не премию по литературе. Визель построил свою карьеру на Холокосте. В апреле 2005-го он сказал в интервью: В последнее время слово «Холокост» так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Я слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это «был для команды настоящий холокост». Извините... (сайт Би-Би-Си 16.04.2005)
***
Мой дед тоже погиб в Холокосте. Как-то раз он напился и свалился со сторожевой вышки.
Израильская сатирическая группа «Камерный квинтет» не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны, в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах... Однако в конце выясняется, что сам он был в «списке Шиндлера» и ничего из рассказанного не видел.
Но о спекуляциях на Холокосте и неблаговидных интригах вокруг него говорят не только сатирики. Знаменитая Ханна Арендт, бывшая во время процесса Эйхмана корреспондентом в Израиле, рассказала множество забавных подробностей о ходе суда. В ее книге «Эйхман в Иерусалиме» можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи «Шесть миллионов обвиняют» скандалил в кулуарах. Он угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных билетов для его жены и дочери, то пусть его речь произносит кто-нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение «банальность зла», имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек вроде Эйхмана – винтиков нацистской машины уничтожения. После выхода книги Арендт большинство ее израильских друзей прервали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.
Прошло время. В 2002 году книгу Ханны Арендт перевели на иврит, а к берлинскому монументу жертвам Холокоста ведет улица ее имени.
***
Еврейские сатирики пока еще нуждаются в объяснениях, ищут легитимации темы Холокоста. Но за пределами артистических студий никогда в этом не нуждались. Интенсивная эксплуатация темы Холокоста в Израиле происходит без всякой тени юмора, а тем более сарказма. Министр иностранных дел Израиля Абба Эвен заявил с трибуны ООН, что границы Израиля 1967 года – «это границы Освенцима». В марте 2005 года группа ортодоксальных евреев закидала камнями съемочную группу американского фильма «Свободная зона» в Старом городе Иерусалима. Их гнев вызвали съемки целующейся израильтянки – актрисы Натали Портман. Они кричали киношникам: «Нацисты! Убирайтесь в Германию!», а толпа во главе с раввином синагоги у Стены плача Рабиновичем бросала в женщин палки, камни и даже пакетики с дерьмом. Еще в середине 70-х на демонстрациях в религиозных кварталах Иерусалима израильским полицейским кричали «нацисты», а тогдашнего начальника иерусалимской полиции обзывали Гитлером.
В начале 90-х годов я работал советником еврейских организаций, налаживавших радиовещание для религиозных евреев – выходцев из мусульманских стран в Израиле. Во главе проекта стоял известный религиозный проповедник рав Эльбаз. Мне несколько раз случалось посетить его «лекции пробуждения», где он прямо заявлял, что Гитлер был орудием Господа для наказания европейских евреев за грехи. «Недаром, дойдя до Туниса, – вещал рав Эльбаз, – Гитлер остановился, потому что там жили евреи – “сыны праведных”, “сефарды”».
Пылкого проповедника не смущали ни факты гибели сефардской еврейской общины Салоник в Освенциме, ни сотни вывезенных в лагеря смерти евреев Туниса. Впрочем, не смутили эти факты и израильский парламент, отклонивший законопроект о предоставлении статуса «уцелевший в Холокосте» выходцам из мусульманских стран. Казне такое мероприятие показалось слишком дорогим.
Рав Эльбаз был далеко не первым. Циничное использование Холокоста систематически допускалось агитаторами сефардской партии ТАМИ во главе с Аароном Абухацирой, племянником одного из известнейших раввинов общины выходцев из Марокко. Самым скандальным был плакат «Ашке-наци – в Освенцим!», который даже пытались вывесить на какой-то художественной выставке. Все это не помешало Абухацире стать членом кнессета, а позже войти в ЦК Ликуда. Фразу «Жаль, что Гитлер вас всех не уничтожил» в Израиле приходилось слышать часто. Правые говорят это левым, выходцы из мусульманских стран – потомкам выходцев из Европы, старожилы – новоприезжим, светские – религиозным, и наоборот. Циничное манипулирование Холокостом распространено повсеместно и не является уделом какой-либо одной партии или сектора израильского общества. В 1996 году скандал вызвала «русская» рок-группа «Auschwitz». Рокеры распевали на своих концертах «Смерть арабам, смерть евреям!» Ребята были готовы сделать все для саморекламы.
***
Известный израильский философ и теолог Иешаягу Лейбович опасался, что длительный контроль над территориями создаст в израильской армии и обществе феномен «иудо-нацизма». Лейбович считался респектабельным ученым, его охотно приглашали на лекции в школы и армию. Вырванное из контекста словечко «иудо-нацисты» стало ходовым определением в левых кругах. Израильских поселенцев на контролируемых территориях называли погромщиками, их детей – «гитлерюгендом». Дошло до того, что вмешались международные еврейские организации, традиционно воздерживающиеся от критики израильских порядков. Директор Антидиффамационной лиги Эйбрам Фоксман направил в марте 2005 года письмо президенту Еврейского университета в Иерусалиме Менахему Мегидору с требованием принять меры против главы Департамента немецкой истории проф. Моше Циммермана, сравнивающего израильских солдат с нацистами. Циммерман, в свою очередь, заявил, что спекуляции на Холокосте в левых кругах не идут ни в какое сравнение со злоупотреблениями памятью Холокоста правыми, особенно поселенцами.
***
Первый президент Израиля Хаим Вейцман говорил, что трудно быть президентом в стране, где есть еще 4 миллиона президентов. Несомненно, он бы сказал, что трудно быть жертвой в стране, где каждый считает себя жертвой.
Фраза Аббы Эвена о «границах Освенцима» всегда находила понимание в широких кругах израильтян. У нас любят заявлять, что отступление с территорий грозит Израилю уничтожением и приведет ко второму Холокосту, что создание Палестинского государства – это второй Холокост, что Арафат – второй Гитлер. Впрочем, всеобщая ненависть к бывшему главе палестинской автономии никогда не достигала того накала ненависти, которую израильтяне питали к покойному египетскому лидеру Гамалю Абдель Насеру. Насера тоже именовали Гитлером. За пределами произраильских еврейских кругов на Западе сравнение Насера, а тем более Арафата, с фюрером, стоящим во главе вооруженной до зубов современной армии, захватившей почти всю Европу, кажутся явным преувеличением.
С этими преувеличениями мирно уживается и тот факт, что в кругах самих израильтян имеют широкое хождение чисто антисемитские модели. На встрече израильских интеллектуалов с первым премьер-министром Давидом Бен-Гурионом поэтесса Лея Гольдберг назвала европейских эмигрантов «ничтожными существами, не внушающими никакой любви». Историк д-р Ами Глузка, бывший военный адъютант израильского президента, вспоминает, что накануне Шестидневной войны 1967 года в кругах старших офицеров и генералов израильской армии членов тогдашнего правительства презрительно называли йегудим – «евреи», противопоставляя их себе – «израильтянам». (Эшкол, дай приказ! Армия обороны Израиля и правительство на пути к Шестидневной войне 1963–1967 г. Иерусалим: Изд-во Министерства обороны Израиля, 2005). Не удивительно, что позже, в 1996 году, один этих бывших офицеров, генерал Рехавам Зеэви, публично обозвал еврея – посла Соединенных Штатов в Израиле Мартина Индика – йегудон, то есть жиденком, или «еврейчиком», в точном соответствии с презрительным геббельсовским Mauschel – «мой маленький жиденок». Однако первым в точно таком же контексте использовал это слово еще основатель сионизма Теодор Герцль, написавший очерк «Mausche». Высказывание Зеэви наделало много шуму, но он отказался извиниться. Позже другого американского посла, на сей раз Дэна Курцера, обозвали «жиденком» и религиозный депутат кнессета Гендлер, и председатель Совета еврейских поселений Иудеи и Самарии Минц. На сей раз никто особо не протестовал против еврейского самоненавистничества. В основном сокрушались лишь о том, что это плохо выглядит и может навредить Израилю.
В 2004 году, в ответ на решение правительства Ариэля Шарона эвакуировать еврейские поселения Газы, поселенцы и правые политики широко и охотно использовали образы Холокоста в своих кампаниях протеста. Использование символики Холокоста приобрело невиданные раньше в Израиле масштабы. Поселенческие публикации сравнивают израильское правительство с юденратами. Собственно, слово «юденрат» вошло в обиход еще в начале 90-х годов применительно к левому правительству Ицхака Рабина. Теперь на куклу бывшего кумира поселенцев Ариэля Шарона напялили нацистский мундир, что раньше было принято лишь в антиизраильской пропаганде. Дети и взрослые даже надели перед телекамерами характерные звезды с надписью Jude, только не желтые, как при нацистах, а оранжевые.
Все это – без тени юмора, зато попытка пошутить на ту же тему по радио была пресечена немедленно. Ведущий сатирической программы израильской армейской радиостанции «Галей ЦАХАЛ» спросил участников программы, чем снабдить солдат, посланных эвакуировать поселенцев. Лингвист и телекомментатор Авшалом Кор предложил дать им еврейско-немецкий словарь – ведь они, сказал он, настоящие «солдаты юденрата». Цензура вырезала слова Кора. Вряд ли потому, что смешными они могли показаться лишь самому Кору, представлявшему поселенцев. Его шутка отражает сознание целой общественной группы людей, видящих себя жертвой в любой ситуации. Все группы израильского общества считают себя жертвами, которым все простительно. Опрос показал, что 8 из 10 израильских школьников готовы считать себя жертвами Холокоста, несмотря на то, что они родились через 40–50 лет после той войны, причем необязательно в семьях выходцев из Европы.
***
На русском языке критика уродливых явлений «культа Холокоста» довольно редка. Из серьезных текстов стоит отметить роман Дины Рубиной «Синдикат»*. Роман вызвал большой интерес среди израильских русскоязычных читателей и активистов еврейского движения на просторах бывшего СССР. У
* См. в № 3 «NB».
чиновников Сохнута, Бюро по связям и других израильских организаций, занимающихся русскоязычным еврейством, книга Дины Рубиной вызвала неприкрытую ярость. Сразу после выхода книги мне пришлось беседовать с несколькими израильскими ответственными чиновниками, работающими в СНГ, в том числе с теми, кто послужил прототипом рубинских персонажей. Они призывали на голову писательницы всяческие беды, грозили кулаками, обзывались и ругались на чем свет стоит, да так, что бумага даже очень либерального русского издания не стерпит.
***
Что сделает еврейская мать, когда перегорит лампочка? Она сядет и всем будет говорить: «Пускай я буду сидеть в темноте».
Вместо того чтобы вкрутить новую лампочку, она будет сидеть в темноте до тех пор, пока не найдется хоть кто-нибудь, кто будет чувствовать себя виноватым за это. Впрочем, культивирование чувства вины в других с целью сохранения контроля над ними – далеко не только еврейское качество. Сагив Фридман, эстрадный актер-сатирик разговорного жанра, в какой-то момент перестал рассказывать на своих выступлениях анекдоты о Холокосте. «Я рассказывал их потому, что очень легко смеяться над экстремальными ситуациями, – говорит он, – а Холокост это очень экстремальное. Но в какой-то момент я понял, что это портит шоу. Люди возмущались, в зале разгорался спор. Актера Решефа Леви зрители даже закидали мусором во время одного выступления». Решеф Леви подтверждает сказанное коллегой. Для него странно, что те, кто возмущается анекдотами о Холокосте, это, прежде всего, «мизрахим», потомки евреев – выходцев из стран ислама. Их родители не пережили Холокоста. «Вы же там не были, – говорю я им. – Большинство марокканцев читали об этом лишь в газетах, за исключением одного-двух, побывавших в Европе на экскурсии. Сидите спокойно, говорю я им, это внутреннее дело ашкеназов».
«Я сам наполовину ашкеназ и наполовину мизрахи, – добавляет Решеф Леви, – и всегда восхищаюсь тем, как неудобно мизрахим перед ашкеназами за эту Катастрофу. Несмотря на то, что ашкеназы дискриминировали мизрахим в Израиле, те всегда чувствуют неудобство перед ними за то, что их семьи были уничтожены во время Холокоста. Ашкеназы, кстати, безжалостно эксплуатируют это».
Аналогичное чувство вины испытывают евреи и неевреи в Америке. Официальный Израиль не стесняется эксплуатировать это чувство. В Израиле привыкли считать, что уничтожение европейского еврейства во время Второй мировой войны дает израильтянам особые права «преследуемого народа» и разрешает им многое такое, что обычные люди не позволяют себе в нормальных обстоятельствах.
В середине марта с. Г. в Иерусалиме состоялась торжественная церемония открытия нового корпуса Музея памяти Холокоста (в) «Яд ва-Шем». По всему миру сотни миллионов долларов тратятся на подобные сооружения, имеющие больше общего с музеями Ленина, чем с музейным делом. Новый корпус музея в Иерусалиме призван был доказать первенство Израиля в деле увековечивания памяти жертв – по сравнению с аналогичными музеями в Вашингтоне и особенно в Берлине. В одном из интервью директор «Яд ва-Шем» Авнер Шалев заявил, что отказывается от услуг профессиональных музейных работников, поскольку «музей Холокоста – совершенно новый и невиданный вид экспозиции». Правда, строительство нового корпуса в Иерусалиме, стоимостью 56 миллионов долларов, обошлось без скандалов, в отличие от Берлина, где выяснилось, что один из субподрядчиков в годы Холокоста занимался снабжением концлагерей химическими веществами.
Скандал разгорелся по другому поводу, когда накануне церемонии открытия нового корпуса (в) «Яд ва-Шем» выяснилось, что «Амха» – единственная израильская организация, предоставляющая психологическую помощь людям, пережившим Холокост, – перестала получать государственное финансирование и оказалась на грани закрытия. Кстати, израильское государственное медицинское страхование тоже отказывается оплачивать помощь людям, пережившим Холокост. «Мне очень жаль, – заявил тогда председатель “Амхи” Натан Дорсет, – что наше государство готово инвестировать в камни, а не в человеческие сердца». По данным опроса, сделанным весной сего года группой демографов Иерусалимского университета под руководством профессора Серджио делла Пергола, в Израиле проживает 327 тысяч человек, переживших Холокост (420 тыс., если считать и жителей Средиземноморья), и 40% из них живут ниже черты бедности. Впрочем, Израиль не одинок. В Германии, где многие выходцы из бывшего СССР, пережившие Холокост, существуют на жалкое социальное пособие, было израсходовано 27 млн. евро на создание очередного мемориала жертвам Катастрофы в центре Берлина.
Израильский минфин постоянно затягивает выплаты компенсаций, положенных наследникам погибших во время Холокоста вкладчиков швейцарских банков. Еще более постыдная ситуация сложилась вокруг счетов жертв Холокоста в израильских банках. Швейцария, Германия и другие страны давно начали возвращать деньги. Зато в Израиле банки не позаботились даже опубликовать списки «спящих» счетов. После нескольких лет работы парламентская комиссия во главе с Колет Авиталь опубликовала резкий отчет, обвинив банки и правительство в укрывании около миллиарда долларов.
Еще хуже положение в Израиле с земельной собственностью жертв Холокоста. После провозглашения государства эти земли перешли в собственность государственных компаний и общественных учреждений, которые позже были приватизированы. Строительные и землеустроительные компании попросту отказались передать комиссии Авиталь соответствующие данные, да и государственная бюрократия тоже не спешила с этим. Не имея выхода, парламентская комиссия была вынуждена выделить проблему недвижимости в отдельное производство и отложить решение ее на неопределенное время. Израиль, в отличие от Швейцарии, может не опасаться сильного политического и судебного давления международных организаций.
То есть обирать жертв Холокоста можно, а шутить насчет того же Холокоста не принято. «Может быть, пришло время немного притушить священную ауру, окружающую Холокост? – спрашивает Коби Ариэль, продюсер “Камерного квинтета”. – Кто знает, может быть, это поможет нам лучше понять самих себя и усвоить более разумное поведение».
***
– Кетчуп – это Освенцим помидоров! – заявил председатель Союза производителей помидоров в долине Иордана в ходе бурной демонстрации фермеров возле кнессета. Фермеры, выращивающие помидоры, требуют увеличить квоту помидоров, установленную для производства кетчупа. После демонстрации председатель союза вынужден был объяснить свои заявления. – Во-первых, я не сравнивал Освенцим с кетчупом. Я только сказал, что это как Холокост... чтобы понятней было, какая это катастрофа. Во-вторых, я внук жертв Холокоста, так что невероятно, чтобы я принижал его значение. И, в-третьих, если кто-то имеет право принизить размеры Холокоста, так это я – внук его жертв. Однако я не сравниваю, вовсе не сравниваю. Это было ужасно, Холокост – это абсолютно ужасно! Как можно сравнивать что-то с Холокостом?! И потом, почему это меня атакуют? Это что, гестапо здесь? (Ури Вейль. Черная страница // Ха-Ир: газета)
Ури Вейль объясняет свою мысль: «Больше, чем любая иная тема, Холокост вырастает до нежелательных и непропорциональных размеров. Здесь нет самокритики. Кто-нибудь скажет «Холокост» – и все должны замолчать. Создается инструмент, заставляющий человеческое сознание застыть в тот самый момент, когда слово будет произнесено. Так затыкают рот любой критике индустрии Холокоста – всех этих безвкусных экскурсий, спекуляции правых политиков на болезненности восприятия темы Холокоста; отеля «Освенцим», построенного в Польше...»
Словосочетание «индустрия Холокоста» многими воспринимается как антисемитское. Вероятно, по-русски так оно и есть. В русском языке слово «индустрия» вызывает ассоциацию с дымящими заводами, гудящими пароходами, тяжелой промышленностью… В английском языке слово «индустрия» обозначает просто отрасль. Американские газеты последнего времени полны сообщениями о скандалах в страховой индустрии. Летом 2004 года «Нью-Йорк таймс» писала к 100-летию выдающегося балетмейстера Джорджа Баланчина о его вкладе в балетную индустрию.
Абба Эвен запустил в оборот и другое крылатое выражение: «Нет бизнеса более выгодного, чем Холокост». Еврейская общественная активность на Западе стоит на трех китах: поддержка Израиля, борьба с антисемитизмом и культ Холокоста. Многие исследователи видят в Холокосте современную светскую религию евреев. Так или иначе, но в культе, как и в религии самой по себе, нет ничего дурного. Любая деятельность в современном мире нуждается в средствах, и любой культ живет продажей своих предметов и мероприятий – будь то иконы, джинсы или портреты Элвиса Пресли.
И все же словосочетание «индустрия Холокоста» вызывает раздражение в еврейских кругах – прежде всего, из-за книги с таким названием, написанной сыном уцелевших в Варшавском гетто евреев американцем Норманом Финкельстейном. В своей «Индустрии Холокоста» он собрал большую коллекцию случаев уродливых манипуляций памятью Холокоста. Если бы только это… Но книга еще полна резкой критики многих влиятельных деятелей еврейского мира. Накал страстей вокруг книги затмил очень интересные наблюдения о коммерциализации и культе Холокоста, грозящем подменить в современном еврейском мире традиционные ценности. И все же книга эта продается в респектабельных еврейских книжных магазинах и включена в академические программы многих университетов – уж слишком много она наделала шуму. В то же время книга Питера Новика «Холокост в американской жизни», которая содержит значительно более резкий и нелицеприятный, а самое главное – более объемный и содержательный анализ «индустрии Холокоста», не вызвала в еврейских кругах такой резкой реакции, хотя, впрочем, и энтузиазма тоже.
***
– В тот момент, когда вы над чем-нибудь смеетесь, вы приближаете объект смеха к себе, делаете его близким, потому что лишь секунду назад вы над ним смеялись, – говорит Решеф Леви. – Как раз это боятся делать с памятью о Холокосте. Потому что если память о Холокосте приближается к нашим повседневным делам, мы можем заключить, что некоторые наши представления неверны, и это грозит утратой почвы под ногами всего нашего государства… Дело в том, – заключает Леви, – что, подрывая Холокост, вы также подрываете существование Государства Израиль.
Утверждение сомнительного свойства – ведь, строго говоря, до сих пор подрывали устои государств не юмор и сатира, а их объекты – отрицательные явления и процессы, происходящие в самом государстве. Государство Израиль доказало свою устойчивость и жизнеспособность – наряду со способностью к критике и самокритике. Хотя 90% анекдотов о Холокосте не блистают остроумием, остается еще 10%, что весьма немало. В эти 10% входят и Сара Сильверман, и Джейсон Сафт, один из основателей электронного журнала «Jewcy» и шоу в нью-йоркском театре «Арс Нова», и Марк Ленарт из шоу «Вне телевизора», и Джон Нойман – профессор философии Нью-Йоркского университета и один из редакторов еврейского молодежного журнала «Heeb Magazine», атакующего традиционные стереотипы и шокирующего еврейскую публику. Нойман исследует корни еврейского юмора. Отталкиваясь от фрейдистской теории о том, что еврейский юмор всегда направлен на самого еврея, чтоб предвосхитить пренебрежение и насмешки над ним со стороны других, то есть внешнего мира, он задается вопросом: «Остается ли еврей и сегодня смешным?». Нойман исследует, в частности, анекдоты о Холокосте. Он говорит: «Еврейский юмор больше нельзя сводить лишь к юмору аутсайдера». Разумеется, с этими исследованиями согласны далеко не все. Директор Антидиффамационной лиги Эйб Фоксман в середине 2004 г. назвал публикации журнала «Heeb» антисемитскими.
– Пусть дядюшка Эйб говорит такое почаще, – отреагировали в журнале.
Чего им бояться? Ведь среди спонсоров «Heeb» не только кинорежиссер Стивен Спилберг, охотно жертвующий миллионы на поддержку еврейской культуры вне рамок «профессиональной» еврейской деятельности, но и президент Всемирного еврейского конгресса Эдгар Бронфман.
***
Во время подготовки моего интервью в программе Якова Агмона «Личные вопросы» на радиостанции Армии обороны Израиля я разговорился с продюсером по поводу еврейского юмора. Молодой и очень эрудированный парень в ответ на мои замечания о еврейском юморе сказал: «То, что ты зовешь еврейским юмором, – это юмор гетто. В Израиле рождается свой юмор – вот он-то и будет еврейским». Вероятно, так и есть. Израильские юмор и сатира претерпели масштабную эволюцию – от холодной европейской (чапековской) сатиры Эфраима Кишона, через неприхотливые шутки Дори Бен-Зеэва до сарказма Ханоха Левина, Нисима Алони и группы «Бледный следопыт», а от них – к радиоанекдотам Диди Менуси и Габи Амрани, к незабываемому дуэту Мони Мошонова и Шломо Бар-Абы, к Гиди Гову, к неприхотливому армейскому юмору ранних Эреза Таля и Кобо Мейдана с их глубочайшим подтекстом; и, наконец, через раскатистый смех телешоу «Только в Израиле», клоунаду Эли Яцпана, тонкую сатиру «Камерного квинтета» и Натана Захави к молодым талантам – Ади Ашкенази и Гилю Копачу. Есть еще целый спектр этнического юмора – марокканского, идишистского, хасидского, иерусалимского, а в последнее время и сексуальных меньшинств. На сцену уверенно выходят арабские юмористы, шутки и сатира которых больше всего похожи на старый еврейский «юмор аутсайдера». Несомненно, что еврейский и тем более израильский юмор способны зарезать любую священную корову, и их не остановят никакие общественные страхи и табу.
Израильский психолог Амос Пелед полагает, что даже израильский лозунг «Нам некуда отсюда уйти» предполагает бессознательное продолжение: «В Европе и везде нас ждут нацисты, чтоб нас всех уничтожить». Он считает, что массовому сознанию израильтян еще предстоит жестокое испытание, когда им придется жить в мире, где память о Холокосте ослабевает. Другие, напротив, видят в этом выход и освобождение.
– Даже если паранойя обоснована, все равно невозможно существовать на параноидальной мотивации, – говорит Гиль Копач. – Если мы, действительно, хотим быть поколением свободных евреев, о котором мечтали Герцль и Бен-Гурион, то мы должны понять корни нашей общественной паранойи. А корни нашей паранойи – в нашей общей и глубокой уверенности, что немцы поднимаются по лестнице и в любую минуту уведут нас всех на расстрел.
С Гилем Копачем, очевидно, согласен и глава правительства Израиля Ариэль Шарон. На церемонии по случаю Дня памяти Холокоста 4-го мая 2005 года он сказал: «Они больше никогда не застанут нас врасплох».
***
Все же, набравшись нахальства, я рассказал вынесенный в начало статьи анекдот о Хаиме и Саре, собравшихся убить Гитлера, своему отцу, пережившему Холокост. Папа улыбнулся. Оказывается, он слышал этот анекдот еще в 50-е годы, когда соль была в другом. Тогда смеялись над самой возможностью еврейского терроризма.
topisrael.co.il
|
|