Державин "нас" заметил

Кто из вас, читатель, помнил бы поэта Г. Державина, если бы его имя не упомянул в лицейском стихотворении юный Пушкин? Однако благодаря тщательному цитированию Солженицыным его "Мнения об отвращении в Белоруссии голода и устройстве быта Евреев" (1800) мы узнали, что Державин был не только поэтом, но и сенатором, царским министром юстиции, которому Император Павел I поручил выяснить причины бедственного состояния крестьян Минской губернии. "Местные маршалы, - сообщает Еврейская Энциклопедия (ЕЭ, изд. 1906-1913, в 16-ти томах, т. 3, стр. 76) - объясняли, что причиною является невежество крестьян, революция в крае, постои и переходы войск, неурожаи, падёж скота, отсутствие путей сообщения, но всё же главным виновником был выставлен еврей". "Убитый в марте 1801 года, Павел I не успел принять по "Мнению" Державина никакого решения", - сообщает Солженицын, а Александр I в 1803 году уволил Державина с поста министра юстиции, потому что тот служил "всегда слишком порывисто, пылко, и повсюду получал скорые отставки" (стр. 59). Если перевести эзопов язык Солженицына на обычный, можно понять, что суждения Державина были поспешны, основаны на эмоциях и потому не считались достоверными. Тот же Пушкин в зрелом возрасте критиковал Державина и писал, что "его гений думал по-татарски, а русской грамоты не знал за недосугом". Очевидная несуразность доклада Державина была настолько велика, что Александр I назначил Комитет во главе со Сперанским по рассмотрению "Мнения" Державина. После обсуждения "Мнение" было отвергнуто полностью и осталось пылиться в архиве. Солженицын вытащил из небытия это пыльное "Мнение" и отвел ему с добавлениями 15-ть страниц своей книги. "Державин нашёл, что пьянством крестьян пользовались еврейские винокуры, - пишет Солженицын. - Он "собрал сведения от благоразумных обывателей" и от дворян, купечества и поселян "относительно образа жизни Жидов, их промыслов, обманов и всех ухищрений и уловок, коими… оголожают глупых и бедных поселян" (стр. 46). Так что источник сведений у Державина был "самый надёжный", ибо он выслушал только одну сторону - обвинителей, не удосужившись узнать мнение жертв, а Солженицын посчитает эти данные достаточными, чтобы составить свой приговор. Так обычно поступали в России, и одностороннее мнение выдавали за желаемую истину! Поэтому и выводы у Державина все на один бок, как и у Солженицына. Авторы Еврейской Энциклопедии об этом говорят предельно ясно: Державин "приписал в официальных документах пьянство и бедность белорусских крестьян всецело евреям" (т. 3, стр. 79). При этом Державин использовал такие выражения, что если бы они стали известны населению, то погрома - не миновать. Приведу только несколько его фраз в качестве примера: "Там выманивают у них Жиды не только насущный хлеб, но и в земле посеянный, хлебопашенные орудия, имущество, время, здоровье и самую жизнь" (ну, просто изверги, а не люди! - В. О.), "пьяных обсчитывая, обирают с ног до головы, и тем погружают поселян в невероятную бедность и нищету" (стр. 47). Обратите внимание, сколько нечеловеческой ненависти у этого "литератора" и как он называет евреев: не иначе, как "жидами". Сразу виден образованный русский человек и к тому же поэт! Очевидно, Пушкин научился у Державина называть евреев "жидами", такая вот художественная манера русских поэтов. Даже, если предположить, что в словах Державина содержится хоть доля правды, но многократно усиленная, она превращается в свою противоположность - в неправду. И вот здесь неожиданно Солженицын сообщает, что еврей Нота Хаимович Ноткин, привремённый свидетель, "отвергал основные выводы и предложения Державина о евреях" (стр. 49), а Еврейская Энциклопедия указывает, что "на Державина была подана жалоба "за оклеветание еврейского населения"" (т.3. стр. 81). Ни о жалобе, ни о доводах Ноткина Солженицын, конечно, не пишет. Тот же Державин хвалил "прозорливость великих российских монархов, …которые строго воспрещали иметь приход и въезд сим искусным грабителям (то есть, евреям) в пределах империи" (стр. 52). Теперь послушаем мнение Солженицына о выводах Державина: "А между тем - никакой исконной предвзятости к евреям у него не было, всё его "Мнение" сформировалось в 1800 году на фактах разорения и голода крестьян (чувствуете, стиль доказательства, с этой кавалькадой слов, как будто эти факты разорения имеют исключительное отношение только к евреям и ни к кому больше! - В. О.), и направлено к тому, чтобы сделать добро и белорусскому крестьянству и самому еврейству - расцепив их экономически и направив еврейство к прямой производительности - …на неосвоенные земли" (стр. 52). Другими словами, Солженицын подтверждает выводы Державина, и, как настоящий добродетель, предлагает выселить евреев на неосвоенные казённые земли Новороссии. Однако в голове русского читателя остаются только слова Державина о спаивании крестьян евреями, запоминаются им на всю жизнь и служат основанием для векового обвинения против евреев. Державин как бы явился родоначальником такого обвинения. С тех пор, с начала 19 века, оно уже никогда не сходило с уст русских антисемитов, аж до последнего времени. В 80-х годах прошлого века в Ленинграде широко распространялась машинописная лекция профессора Углова о спаивании евреями русского народа. Называлось имя Свердлова и ещё какие-то еврейские имена, которые подписали или визировали Постановление правительства по поводу производства и продажи водки в стране сразу же после революции 1917 года. Никто не вспомнит сказанные слова того же Державина, что "тамошние крестьяне ленивы в работе, чужды от всех промыслов и нерадетельны в земледелии", "по собрании жатвы неумеренны и неосторожны в расходах; пьют, едят, веселятся и отдают жидам за старые долги и за попойку всё-то, что они потребуют". Или еще более важную фразу о фактических эксплуататорах крепостных: "изнурение крестьян оттого, что некоторые помещики, отдавая в откуп Жидам в своих деревнях винную продажу, делают с ними постановления, чтоб их крестьяне ничего для себя нужного нигде не брали, как только у сих откупщиков" (стр. 47). От себя Солженицын добавляет: "в три дорога". Ему ли не знать жадность русских помещиков! Приведённые Державиным объяснения фактов разорения и голода крестьян, подтверждённые Солженицыным, являются несостоятельными по следующим причинам: 1. "Суть проблемы, - серьёзно заключает Солженицын, - Державин видел так: "Многочисленность их (евреев) в Белоруссии… по единой только несоразмерности с хлебопашцами совершенно для страны сей тягостна…. Она есть единственно из главнейших, которая производит в сем краю недостаток в хлебе и в прочих съестных припасах" (стр. 51). "Никогда никто не был из них хлебопашцем, а всякий имел и переводил более хлеба, нежели семьянистый крестьянин, в поте лица достающий оный" (стр. 51). Солженицын от себя добавляет: "Не прослоись белорусские селения евреями-шинкарями и евреями-арендаторами - без них не наладить бы этой обширной выкачивающей системы, выемка еврейского звена обещала бы расстроить её" (стр. 48). Из этой фразы следует, что Солженицын так же, как и Державин, считает евреев главным звеном в распространении питья на деревне. Без них на Руси питья бы и не было! Ни Державин, ни Солженицын не назвали главной причины бедственного положения русского крестьянства - отсталую систему хозяйства и крепостное право. Голод и бесправие было всероссийским явлением, которое встречалось во всех губерниях, где евреев никогда и не было. Сами евреи были частью этой же системы и испытывали такой же гнёт, да ещё усиленный и дополненный национальными притеснениями. Положение крестьян в России впечатляюще описано в поэме Н. Некрасова "Кому на Руси жить хорошо". Напомню образное выражение поэта: "один - с сошкой, а семеро - с ложкой" с перечислением семи сословий русского общества, которые жили за счёт труда крепостного крестьянина: царских чиновников, в том числе и самого Державина, помещиков, дворян, духовенства, купцов, военных, полицейских. Это многомиллионное русское население, которое включало в себя и интеллигенцию, так часто попрекающую евреев в том, что они землю не пашут, зерна не сеют, а хлеб русский едят, жило за счёт подневольного труда крепостных. Евреи среди этих сословий Некрасовым не были упомянуты. 2. В экономической "сцепке" помещиков и крестьян Солженицын заменил без всякого основания помещиков, которые владели землёй, постройками и крепостными, евреями, и тем самым исказил всю сущность экономических отношений в деревне. Евреи, как и крестьяне, полностью зависели от помещика, на земле которого жили и были вынуждены подчиняться его требованиям. Неужели Солженицын это не понимал? Понимал, конечно. О заинтересованности помещиков в виноторговле свидетельствует и Державин: "При выселении евреев из деревень "была бы знатная потеря их (польских и русских помещиков) доходам". А вот рекомендации "Комитета сенатора Попова" 1809 года (Комитет работал три года, сделал выводы из материалов, которые собирались в течение 25 лет), не замеченные Солженицыным: "В польских губерниях… винокурение и арендное управление остались главнейшими статьями помещичьих доходов, и что евреи, жившие на земле помещика, должны были в угоду им заниматься продажей вина… Замена евреев в сфере их виноварения деятельными крестьянами не принесла бы пользы ни помещику, ни крестьянину, ни государству". "Доколь помещики не перестанут… покровительствовать пьянству, доколь зло сие, возрастая год от году, никакими усилиями не истребится. Помещики, ищущие прибытков в продаже вина, не перестанут их искать…. Независимо оттого, кто будет этим делом заниматься, русские или евреи. Известно, впрочем, что сие последние никогда продажею вина не обогащались, а извлекали одно только пропитание и удовлетворение лежащих в них повинностей" (ЕЭ, т. 3, стр. 79, 80). Солженицын, естественно, опустил эти важные замечания государственных чиновников. Существовало даже постановление Сената, запрещающее помещикам понуждать евреев к продаже водки. Помещики были так заинтересованы в евреях, что даже бесплатно сдавали им квартиры. "Более благоприятно относились к евреям помещики в силу экономических соображений. Когда был голод, желая снять с себя ответственность, эти помещики указывали на евреев" (ЕЭ, т. 2, стр. 733). Хочу отметить ещё одну причину, почему помещики были заинтересованы сдавать в аренду свои шинки именно евреям: помещики хорошо знали, что еврей не сопьётся, будет вести хозяйство аккуратно, не проворуется и принесёт хозяину всю прибыль. Русский же сопьётся сам, разорит хозяйство и никакого дохода помещику не будет. 3. Называя евреев "искусными грабителями", Державин сознательно отводит гнев общества от помещиков, настоящих виновников нищеты крестьян. Он специально учитывает только жалобы "поселян" и уходит от решения главного вопроса - как действительно улучшить их тяжелое положение. Хотя Солженицын тоже признаёт: "Несомненно, за этим губительным винным промыслом стояли польские помещики, а шинкари и арендаторы действовали по полномочию помещиков и к наживе их", однако поддерживает Державина в том, что всё зло в деревне происходило от евреев. Еврейский историк Ю. Гессен сообщает, что среди виноделов "были не одни евреи, но и христиане, особенно, священники", но ни Державин, ни Солженицын о последних ни разу не упоминают. Комитет Попова, "принимая во внимание бедность евреев, рекомендовал отменить выселение евреев" из деревень, а Солженицын, спустя двести лет после тех событий, не упоминая мнения сенатора, настаивает на переселении евреев на неосвоенные земли! Разве так можно излагать исторический материал? И в то же время Солженицын пишет: "Разумеется, искоренения еврейских винных промыслов из сельской местности Западного края упиралось в противодействие польских помещиков, корыстно заинтересованных, - а российское правительство тогда ещё не смело действовать против помещиков. Однако в Черниговской губернии, где не было помещичье-еврейского винного промысла, - его удалось прекратить в 1821 году, когда губернию постиг неурожай и губернатор донёс, что "евреи содержат в тяжёлом порабощении "казённых крестьян и казаков" (стр. 66). Что можно понять из чехарды этих слов? Солженицыну понятны интересы помещиков и несмелость правительства, но его пониманию недоступно положение евреев! Он всерьёз воспринимает утверждение губернатора, что евреи поработили крестьян и казаков. Каким образом? И эту чушь повторяют, не задумываясь, все последующие поколения антисемитов. Солженицын явно не в ладах со статистическими данными. На странице 47 он заметил: "Изо всего еврейского близ-миллионого населения, "двести-триста тысяч людей" жили в деревнях, проживая в основном виноторговлей". Он, видимо, запамятовал, что сам же перед этим указывал: "Выгнанные в 1807-1809 годах из деревень более 200 тысяч чел. (и это большей частью - виноторговля) "принуждены были идти на поселение и на местах… не обитаемых" (стр. 80). Так, кто же ещё мог спаивать крестьян, если уже 200 тысяч виноделов были изгнаны из деревень? Читатель, видимо, заметил, что по Солженицыну виноторговлей занималось всё еврейское население, включая новорождённых и престарелых. Он, наверное, никогда не читал произведений Шолом-Алейхема, который посвятил немало страниц жизни евреев в местечках и деревнях именно в этот исторический период. Виноторговлей могло заниматься не более 5% еврейского населения деревень, по две-три семьи там, где в шинках работали евреи, остальная часть населения была занята мелкой торговлей и ремёслами. Солженицыну как бы неизвестно, что каждый голод губернаторы предпочитали объяснять не собственной нераспорядительностью и бездеятельностью и отсталостью хозяйства, а кознями евреев, чтобы на них направлять гнев голодных крестьян. В этой связи любопытно процитировать Солженицына со стр. 103: "В последние годы Александра I, после новой волны белорусского голода (1822) послан был туда в командировку ещё один сенатор, и он вернулся с тем же выводом, что и Державин за четверть века перед ним". Имя сенатора Солженицын не указывает, никаких ссылок не даёт. Еврейская Энциклопедия по этому поводу пишет: "Вследствие утверждений сенатора Баранова, ревизовавшего Белорусскую губернию, что источником бедственного положения крестьян является пребывание евреев в уездах (а не в деревнях! - В. О.), последовали высочайшие Указы от 11 апреля 1823 года о понуждении евреев этих губерний переселиться в города и местечки" (ЕЭ, т.1, стр.804). "При всём стремлении к вытеснению евреев из питейной промышленности правительство не отказывалось от услуг евреев в качестве откупщиков питейных сборов и сплошь и рядом отдавало им содержание этих откупов даже в таких запретных округах, как военные" (ЕЭ, т. 5, стр. 612). Так что правительство использовало евреев к своей выгоде и в тоже время не стеснялось обвинять их же в бедственном положении крестьянского населения! Здесь нравственностью общества и не пахнет! 4. Крестьян спаивали не евреи, а помещики, которые были хозяевами винного промысла и получали всю прибыль. Это - главное, а остальное - нечистоплотность русских мыслителей, основанная на антисемитской эмоциональности. Поэтому обвинение Державина, что евреи спаивали крестьян - злобный навет, создание погромной психологии. Об этом свидетельствует мнение Н. С. Лескова из его "Замечаний по еврейскому вопросу": "В великорусских губерниях, где евреи не живут, число судимых за пьянство, равно как и число преступлений, совершённых в пьяном виде, постоянно гораздо больше, чем число таких же случаев в черте оседлости. То же самое представляют и цифры смертных случаев от опойства…. И так стало не теперь, а точно так исстари было". Еврейская Энциклопедия, которую выборочно цитирует Солженицын, опуская важные мысли, свидетельствует: "Русские, не смея сказать, в чём его (пьянства) истинная причина, указывали на еврея, как на виновника всех зол". "И помещики поддерживали это ложное представление о роли евреев", а сами строили своё благополучие на пьянстве крестьян". (ЕЭ, т. 3, стр.76). Лучше сказать невозможно. О заинтересованности помещиков в виноторговле свидетельствует и Державин: "Редкий помещик признается, "что ежели их (евреев) выслать из его владений, то он понесёт немалый убыток по той причине, что получает с них знатные за аренды доходы". Даже антисемит М. Катков и тот возмущенно спрашивает: "Разве жиды-шинкари, спаивающие народ и разоряющие и губящие крестьян (Катков специально дословно повторяет все обвинения Державина - В. О.), - повсеместное в России явление? А в наших местах, куда евреев не пускают и где кабаком орудуют православный целовальник или кулак?" На этом Катков фразу обрывает и упускает перечень тех же обвинений, которые он только что сказал в адрес евреев. Однако из этой фразы ясно, что дело не в евреях или православных целовальниках, а в системе самодержавной власти, которая была заинтересована в спаивании народа, наживалась на этом и держала его в невежестве. 5. Ложь Державина проявляется и в том, что он сам понимал истинные причины бедности крестьян, о которых признался, но только в частном письме на имя генерального прокурора Обольянинова, что "наряду с евреями виноваты также помещики и сами крестьяне": "Трудно без погрешения и по справедливости кого-либо строго обвинять… Владельцы не могут воспретить пьянства для того, что они от продажи вина почти весь свой доход имеют. А и Жидов в полной мере обвинять также не можно, что они для пропитания своего извлекают последний от крестьян корм". (ЕЭ, т. 3. стр. 78). Комментируя обвинения против евреев, известный филолог и богослов В. С. Соловьёв писал: "Преследования, коим подвергают евреев, не имеют ни малейшего оправдания, обвинения, возводимые антисемитами на них, не выдержат самой снисходительной критики, они большей частью - злоумышленная ложь. Поэтому обвинения евреев во всевозможных пороках находят своё основание в действительных фактах из жизни евреев; но когда на основании этих частностях хотят засудить целиком всё еврейство, тогда можно только удивляться смелости обвинителей" (ЕЭ, т. 14, стр. 447). Справедливо, но мягко сказано. 6. Русские националисты, и Державин в том числе, никогда не думали о том, как улучшить положение своего народа, а шли по более лёгкому пути - искали в бесправном еврейском населении все причины бедственного положения русских крестьян. Они только рядились в тогу защитников своего народа, а сами заботились только о личной популярности. Оттого и "воз российских проблем" всё время топчется на месте. Ведь тот же Державин мог предложить кардинальные меры для улучшения положения крестьян, а именно: уменьшить зависимость крестьян от помещиков и тяготы крепостного права, запретить торговлю вином в деревнях, оказать крестьянам государственную помощь путём поставки более совершенного сельскохозяйственного оборудования, научить крестьян более совершенным методам ведения работ, распространить среди них образование, создать для евреев разные виды занятий, например, фактории по переработки продуктов сельского хозяйства, обеспечить занятость еврейского населения в городах, открыв мастерские, заводы и так далее. Ничего подобного Державин не предлагал! Точно также подходит к решению российских проблем и Солженицын. 7. Только ущербные русские националисты, вопреки понятиям чести и достоинства собственного народа, способны придумать идею, что многомиллионный русский народ могли спаивать евреи. В противоречие фундаментальному труду "История кабаков в России", в котором подробно изложена история возникновения пьянства на Руси и в чьих интересах оно развивалось и процветало столетиями, Державин и его последователи возвели опасную ложь на евреев. Никакой народ нельзя споить насильно, если у него нет предрасположения и привычки к этой общечеловеческой слабости. Ведь евреи, которые в силу исторических условий освоили виноделие и превратились в мастеров своего дела, не стали пьющим народом! Сама фраза "евреи спаивают русский народ" основана только на враждебных эмоциях и никогда не могла быть подтверждена статистическими данными. Державин и Солженицын делают вид, будто им неизвестно, что даже в пределах 15-ти губерний черты оседлости около 50% виноторговли принадлежало русским. Уже к 1897 году из 846 винных заводов России только 57 были у евреев, то есть 6.7% (ЕЭ, т. 5, стр. 612), а в 31 внутренних губерниях в кабаках торговали только русские целовальники. И кто же спаивал русских, когда евреи вообще ушли из этого промысла? На этот вопрос русские националисты никогда не смогут ответить. Они дошли до полного абсурда: виноторговля считается злом, если ею занимаются евреи. Как только она перешла полностью в руки русских, никто и не вспомнил о тех обвинениях, которые антисемиты предъявляли евреям. Значит, всё дело не в занятии виноторговлей, а в антисемитизме! 8. В книге Солженицына многократно утверждается, что евреи наживались на виноторговле, хотя упоминается и о том, что евреи извлекали средства только для пропитания. Завершая тему, приведу ещё одно весьма путаное заявление Солженицына: "У многих авторов встречаются утверждения, что евреи-шинкари бедствовали, жили на ничтожные гроши, почти нищенствовали. Но не стоит думать, что это был столь хилый рынок". Причём здесь "но не стоит думать"? Нищета евреев - шинкарей и мощность российского рынка по производству и продажи водки - разные вещи, а Солженицын специально проводит между этими понятиями параллель и продолжает: "Слабостью пьющего народа питались и помещики Западного края, и винокуренные заводы, и шинкари, - и правительство. …После того как в 1896 году в России была введена казённая винная монополия… в следующем году общий доход казна от продажи питей оказался 285 млн. руб., - тогда как прямые налоги с населения дали всего 98 млн." (стр. 293), то есть почти в три раза меньше. Достаточно было привести эти две цифры, чтобы навсегда покончить с мифом о спаивании русского народа евреями. Царское правительство извлекало от продажи вина основную прибыль и использовало труд виноторговцев для этой цели, нисколько не заботясь о здоровье своего народа, а евреев держало в качестве мальчиков для битья. Чиновники и литераторы оправдывали эту губительную политику самодержавия. Внёс свой посильный вклад в этот обман и Солженицын. И последнее, что лежит на поверхности. Если отбросить национальную ненависть, то в естественных занятиях евреев винным и арендным промыслами в деревне на потребу помещиков и для своего пропитания, никакого криминала не было. Их деятельность была нужна помещикам и правительству, которые получали прибыль, а евреи - необходимые средства для жизни. В виноделии, в одной из старейших и уважаемых профессий, нет ничего предосудительного, как нет ничего запретного в любой профессии. Кстати, сам Державин не избегал пить вино и даже посвятил ему стихотворение "Разные вина", в котором есть такие строки: "Вот красно-розово вино, За здравье выпьем жён румяных. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст багряных!" Державин и Солженицын находят в занятии евреев в 19 веке виноделием какое-то страшное античеловеческое преступление! Что это, как не особой вид шизофрении, называемой в простонародье антисемитизмом?