ВЕЛИКАЯ ГЛУПОСТЬ «ВЕЛИКИХ»

 

"Русский журнал" опубликовал статью Д. Быкова ("Двести лет вместо", 8 января 2003 г.), которая по ёмкости содержания мыслей перевешивает многие рецензии, посвящённые томам Солженицына "Двести лет вместе". Наконец-то было произнесено вслух то, что уже долгое время летало вокруг нас в воздухе, а у некоторых теплилось в уме. Русские классики литературы - Н. Гоголь, Ф. Достоевский, Л. Толстой и, конечно, А. Чехов - отличались, по свидетельству г-на Быкова, "такой дремучей, непроходимой глупостью, что поневоле уверишься: великий писатель велик во всём". Теперь этот список можно дополнить с полным основанием ещё одним именем - Солженицына. И хотя Быков каждой сестре раздал по серьге, назвав конкретное проявление глупости всех, я хотел бы отметить то общее, что объединяет перечисленных классиков - это проявление антисемитизма в произведениях, в статьях или в личной переписке у каждого из них. Подробно об этом написано в моей книге, которая готовится сейчас к изданию под названием "Двести лет затяжного погрома".www.shalomnewyork.com/opendik В книге, кроме анализа взглядов Солженицына и использованных им методов фальсификации истории с помощью псевдонаучных приёмов, собран многостраничный материал об антисемитизме русскими классиками, в том числе и перечисленными Д. Быковым. Написать эту книгу следовало давно, да всё не было времени, пока Солженицын сам не напросился. Всегда забавно писать о глупости выдуманных кумиров: у них глупость проявляется ярче и полнее, чем у простых смертных.
Утверждение Быкова, "что в силу особенностей местного коренного населения им (евреям) пришлось стать русскими. Русские по каким-то своим тайным причинам от этого воздержались", справедливо, может быть, только для периода жизни евреев при советской власти. Вот Аннинский, например, сегодня так себя и называет - русским евреем. О жизни евреев глазами русских в царской России, которому Солженицын посвятил первый том своего "новейшего исследования", этого сказать нельзя. Первые сто лет жизни были инкубационным периодом вызревания евреев и перемалывания их костей в мясорубке русского антисемитизма. И ту историю творили русские умельцы сами, как им Бог на душу положил.
Давно замечено, что антисемитизм оглупляет любого человека, даже в какой-то мере обладающего способностями в художественном творчестве, но с каким-то необъяснимым дефектом ума, который провоцирует его на антисемитские высказывания и необъяснимую тягу к еврейскому вопросу. Ну, кто, например, неволил Гоголя самозабвенно воспевать убийство еврейского населения во время погромов? Неужели не понимал, что когда-нибудь все вернётся бумерангом и на его голову? Наверно, не понимал, да и отсутствие основ нравственности подвело. В какой момент затемнения ума Достоевский мог утверждать, что "жидки будут пить народную кровь" (ЕЭ, т. 7, стр. 310), провоцируя кровавые наветы, и не понимать абсурдность своих заявлений? А кто заставлял Чехова в личной переписке с друзьями не выпускать из зубов слово "жид"? Ведь он получил высшее образование, сам других учил, как жить, даже хотел, чтобы в человеке всё было прекрасно! Однако достаточно вспомнить рекомендацию русского интеллигента Чехова: "Надо только помнить про жида, что он жид" (КЕЭ, т. 9, стр. 990), чтобы засомневаться в его интеллигентности и в способности адекватно воспринимать жизнь разных народов. Писатель Чехов, будучи доктором, но не сделавший ничего путного в медицине, не стеснялся называть всемирно известного доктора Владимира Хавкина, открывшего вакцину против холеры и чумы и спасшего сотни тысяч людей от смерти, не иначе, как жидом.
Русские классики ломались на антисемитизме, словно тростинки на слабом ветру. Ясно было, что еврейский вопрос, которых притягивал их внимание сильнее магнита, был им не по уму. Оттого и говорили всякие глупости, только никто не смел их называть таковыми вслух.
Конечно, задевать без повода национальные чувства ни к месту и не ко времени не следует. Многие русские авторы подчёркивают, что Солженицын всегда во время поднимает наиболее острые темы, объясняя появление его сверх агрессивной и лживой книги, которая, словно ядовитая змея, несёт яд ползучего антисемитизма автора для заключительного укуса на исчерпе жизни. Это он придумал фразу, оправдывающую клевету Державина о спаивании евреями нищих крестьян: "Не прослоись белорусские селения евреями-шинкарями и евреями-арендаторами - без них не наладить бы этой обширной выкачивающей системы" ("Двести лет вместе", стр. 48) Кто же его неволил утверждать такую ложь и как он может объяснить повальное пьянство во внутренних губерниях России, а также до появления евреев в России и после отхода от виноторговли, когда евреи не только не прослоились, но и не появились в тех районах? Никак не может, потому что говорит бездумно, без всяких оснований, потому что не привык объяснять свои эмоции.
Разве мало-мальски умный человек взялся бы писать книгу в 21 веке о другом народе, да ещё с такой подсознательной мыслью - найти еврейскую вину или хотя бы долю её в преступлениях своего народа? Да никогда! Кто же решиться ступить на тончайший слой льда русско-еврейских отношений с тяжелейшей ношей кровавых преступлений за плечами и в памяти, и не думать, что в любой момент тот лёд треснет, а сам провалится в лучшем случае на историческое дно или в преисподнюю? Здесь дело не в смелости первопроходца, а в его наивном чувстве самоуверенной безнаказанности, воспитанном подхалимами и лизоблюдами разных мастей. В отсутствии критики без реверансов перед придуманным Образом, которую бы мог прочитать Солженицын в свой адрес, за исключением, может быть, последней книги В. Войновича, да и то пересыщенной необоснованным обожанием на взлёте эйфории с лирическими отступлениями о былых заслугах, писатель только и мог думать о своём величии и недосягаемости для простых смертных. Ведь неслучайно ура-патриоты уже писали о непотопляемости авторитета Солженицына, подобно Титанику перед встречей с айсбергом. Его тоже многие считали непотопляемым.
Подняв вечный русский вопрос о роли евреев России, Солженицын вызвал повышенный интерес к русской истории и именно к тем чертам характера своего народа, которые писатель решил подменить чужими недостатками. Хотя сам предчувствовал, что всё получиться наоборот, оттого и написал, что возможен "Оборот обвинений на Россию", однако не мог предвидеть, какой именно. Мысль Д. Быкова о глупости русских классиков оказалась весьма плодотворной и своевременной. Она позволит многим бывшим почитателям таланта русских писателей остудить свои чувства и по-новому посмотреть на их творчество с учётом забытого национального достоинства и собственных интересов. Давно пора пересмотреть наше отношение к тем классикам русской литературы, которые писали о нашем народе только злые сказки. В этих сказаниях евреи изображались в роли серых волков, которые поедали русских Красных Шапочек, а дикие разбойники убивали волков и спасали бедных девочек.


Владимир Опендик opendik_5763@yahoo.com
20 января 2003 года.

Часть 8 - Внеочередная. Грехопадение и Амбиции.
К обсуждению на форуме